Маршем по снегу - [81]

Шрифт
Интервал

Артём осторожно приоткрыл дверь и выглянул в небольшой коридор. Как он и предположил, здание было небольшим. В его подвальной части был небольшой коридор, по обе стороны которого можно было насчитать четыре помещения. В одном горел свет и слышались голоса. Прислушавшись, Королёв пришёл к выводу, что в комнате находятся два человека и они играют в карты.

«Сколько времени прошло со знакомства с Северной Кореей, а почти ничего не меняется, — пронеслось в голове. — Как играли в свободное время корейцы в карты двадцать лет назад, так и играют по сей день».

Неожиданно послышался голос откуда-то сверху. Королёв насторожился и прислушался. Разговаривал майор с кем-то по телефону. Голос стал удаляться, кореец, видимо, пошёл в глубь здания или на выход.

— Что ж! Двум смертям не бывать, а одной не миновать, — сосредотачиваясь, прошептал полковник. Боль в ноге и в раскуроченном мучителем теле ушла куда-то вглубь, сознание работало только на победу.

Медленно, осторожно ступая босыми ногами по полу, Королёв бесшумно подкрался к двери и остановился. Под ногами чуть было не захрустела кирпичная крошка.

— Тоже подойдёт, — пробормотал полковник и, наклонившись, набрал в левую руку горсть крошева.

Атака была молниеносной. Сидящему ближе к двери противнику Артём нанёс мощный удар ключами по затылку и, не останавливаясь ни на секунду, тут же швырнул горсть кирпичной крошки в лицо второму корейцу. Не дожидаясь, когда последний придёт в себя, полковник с разворота всей тяжестью корпуса обрушил импровизированную палицу из ключей на лицо первого противника.

Нанося удар, Артём автоматически отметил, что противником был кореец, который пытал профессора. Жалости он не чувствовал. Работал инстинкт на выживание. Кто смелее и быстрее, тот и побеждает.

Развернувшись, чтобы обездвижить второго противника, он увидел заваливающегося на бок корейца с разбитым черепом. За ним стояла Бояна и держала в руках окровавленный прут. Она с ужасом смотрела на то, что сделала, и, похоже, была в шоке. Оценив обстановку, Артём полностью переключился на убийцу профессора, который начал постепенно приходить в себя. Полковник, как заведённый, продолжил орудовать своей палицей. Затем сорвал с пояса верёвку и снова провёл приём на удушения.

Покончив с ним, Королёв подошёл ко второму корейцу, пощупал пульс. Он был слабый, значит кореец может быстро прийти в себя. Это был водитель. Искра сочувствия на мгновение промелькнула в голове Королёва — настолько беспомощным показался ему низкорослый и худощавый парень. Но это длилось доли секунды. Артём просто взял и свернул ему шею.

Полковник молча подошёл к находившейся в шоке Бояне и отвесил ей пощёчину. Голова женщины дёрнулась. Артём взял её за плечи и посмотрел в глаза.

— Ты как оказалась в комнате? Ведь тебе было сказано: сидеть на месте, — нравоучительным тоном сказал Королёв, хотя про себя похвалил действия женщины.

— Лучше скажи спасибо, — ответила Бояна, потирая щёку.

— Ладно, позже разберёмся.

Первым делом полковник осмотрел поверженных противников и забрал два пистолета. В кармане худосочного корейца нашёл ключи от машины. И вовремя. В подвал на шум кто-то спускался. Королёв быстро переместился к двери. Бояна тихо встала за его спиной.

— Тсс! — шепнул Королёв и решительно прыгнул головой вперёд в проход. Падая, он развернулся туловищем в сторону лестницы и с двух рук произвёл выстрелы в спустившегося в подвал человека.

Каково же было его удивление, когда в убитом им противнике он опознал Чжу Вона. Артём подошёл к нему, наклонился и пощупал сонную артерию: майор был мёртв.

Раздавшийся топот наверху подтвердил наихудшие опасения Королёва — в здании была либо охрана, либо офицеры из второго джипа. Они услышали выстрелы.

Странно, но Артём неожиданно для себя вдруг с удивлением осознал, что хворь, приписанная ему при увольнении в запас, исчезла. Он снова, как боевой слон, был в строю.

— Сработала теория доктора Кима про шоковую терапию, — грустно усмехнулся полковник, вспомнив те часы, когда он был вместе с Ли Хва Ми.

— Дай мне пистолет! Я тебя прикрою, — прошептала Бояна.

— Ты знаешь, как обращаться с оружием?

— Да… Потом как-нибудь расскажу… Не волнуйся, не подведу… Я же сербка.

Артём передал ей пистолет, предварительно проверив магазин.

— Слушай меня внимательно, — быстро начал говорить полковник. — Я прыгаю на площадку лестницы первого этажа и перекатываюсь влево. Твоя задача — поразить того, кто будет в меня стрелять. Понятно?

Бояна кивнула, и они ринулись к лестнице.

Королёв бросил своё тело на пол первого этажа, быстро откатился влево и произвёл выстрел в ближайшего противника. Одновременно с ним начала стрелять и Бояна, выпустив остатки пуль в корейца, который пытался поразить Артёма.

Минут через пять было покончено ещё с двумя офицерами в форме военнослужащих госбезопасности. В доме, а он оказался одноэтажным, повисла тишина. Если даже и была по периметру где-то охрана, то солдаты вряд ли подошли бы к секретному зданию.

Королёв устало сполз по стене на пол. Только теперь жгучая и пульсирующая боль разлилась по всему телу. Рядом села Бояна. Её всю трясло. Так они просидели почти час, пока не почувствовали, что начинают замерзать.


Рекомендуем почитать
Избранное

Сборник словацкого писателя-реалиста Петера Илемницкого (1901—1949) составили произведения, посвященные рабочему классу и крестьянству Чехословакии («Поле невспаханное» и «Кусок сахару») и Словацкому Национальному восстанию («Хроника»).


Молитвы об украденных

В сегодняшней Мексике женщин похищают на улице или уводят из дома под дулом пистолета. Они пропадают, возвращаясь с работы, учебы или вечеринки, по пути в магазин или в аптеку. Домой никто из них уже никогда не вернется. Все они молоды, привлекательны и бедны. «Молитвы об украденных» – это история горной мексиканской деревни, где девушки и женщины переодеваются в мальчиков и мужчин и прячутся в подземных убежищах, чтобы не стать добычей наркокартелей.


Рыбка по имени Ваня

«…Мужчина — испокон века кормилец, добытчик. На нём многопудовая тяжесть: семья, детишки пищат, есть просят. Жена пилит: „Где деньги, Дим? Шубу хочу!“. Мужчину безденежье приземляет, выхолащивает, озлобляет на весь белый свет. Опошляет, унижает, мельчит, обрезает крылья, лишает полёта. Напротив, женщину бедность и даже нищета окутывают флёром трогательности, загадки. Придают сексуальность, пикантность и шарм. Вообрази: старомодные ветхие одежды, окутывающая плечи какая-нибудь штопаная винтажная шаль. Круги под глазами, впалые щёки.


Три версии нас

Пути девятнадцатилетних студентов Джима и Евы впервые пересекаются в 1958 году. Он идет на занятия, она едет мимо на велосипеде. Если бы не гвоздь, случайно оказавшийся на дороге и проколовший ей колесо… Лора Барнетт предлагает читателю три версии того, что может произойти с Евой и Джимом. Вместе с героями мы совершим три разных путешествия длиной в жизнь, перенесемся из Кембриджа пятидесятых в современный Лондон, побываем в Нью-Йорке и Корнуолле, поживем в Париже, Риме и Лос-Анджелесе. На наших глазах Ева и Джим будут взрослеть, сражаться с кризисом среднего возраста, женить и выдавать замуж детей, стареть, радоваться успехам и горевать о неудачах.


Сука

«Сука» в названии означает в первую очередь самку собаки – существо, которое выросло в будке и отлично умеет хранить верность и рвать врага зубами. Но сука – и девушка Дана, солдат армии Страны, которая участвует в отвратительной гражданской войне, и сама эта война, и эта страна… Книга Марии Лабыч – не только о ненависти, но и о том, как важно оставаться человеком. Содержит нецензурную брань!


Сорок тысяч

Есть такая избитая уже фраза «блюз простого человека», но тем не менее, придётся ее повторить. Книга 40 000 – это и есть тот самый блюз. Без претензии на духовные раскопки или поколенческую трагедию. Но именно этим книга и интересна – нахождением важного и в простых вещах, в повседневности, которая оказывается отнюдь не всепожирающей бытовухой, а жизнью, в которой есть место для радости.