Марш Обреченных. Финал - [47]

— Ну не перегибай палку, дорогой Томаш, не перегибай! Подумай вот о чем: Лестор воюет с Орденом, так?

— Так.

— Эльфы точат зуб на нас?

Сир Иртвин качнул глазами, точь-в-точь как маятник.

— Хорвут сцепился с графами за земли, так?

Снова кивок.

— И что получается? Орден нам не в чем не поможет, правильно? Да. Бароны и графы — спорный вопрос. За два года они отъелись, разжирели и кусают друг друга разве что за сраки из-за жалких клочков земли. Илена одурманила весь юг и неизвестно как поведет себя дальше? Ты улавливаешь мою мысль?

— Думаю, да.

— Вооот! — Указательный палец правой руки Важича потянулся к потолку. — Вооот!

До Томаша истинно доходила суть дела.

— Политика — это редкая дрянь, Томаш. Если ты посмотришь на карту Центрального Зоргана, то четко увидишь — мы остались одни, одни-одинехоньки на континенте. Островком в Льдистом океане. С голыми стенами и безнадежными надеждами.

Сир Иртвин хитро улыбался.

— Вы забыли еще об одном беспомощном острове, господин!

— Нет, Томаш, не забыл. Я их не забыл. А ты их хотел утопить в крови и огне. Бессердечный эгоист!

Канцлер притворно качнул плечами.

— Храмовники — единственные наши союзники.

Томаш глубокомысленно откинулся на спинку кресла.

— И я попрошу тебя и твою канцелярию, подготовить вот какой им ответ. Ибо наши враги не дремлют, думают за какой бок нас укусить. А храм вовек будет нам должен… и всецело обязан.

— А ваша дочь?

Герцог угрюмо прикрыл глаза, борясь с нахлынувшими чувствами.

— Готовь дальнокрыла, Томаш!..

* * *

Родж никогда бы не смог предположить, что в такой дыре, даже яме, можно временно залечь и зализывать свои раны? Можно согнувшись в три погибели жаться под дырявыми и вонючими одеялами, греться возле глиняной печки и вздрагивать почти от каждого шороха. Крысы. Кроллы. Снежные блохи. Голодные полуодичалые собаки. И в довершение к чудесному ансамблю — настырные и наглые бездомные, так же как Эвелин, и такие же, как в одночасье стал подмастер Родж. От былой хваленой наглости не осталось и следа. Редко снился храм, а если снился, то в наполненных кошмарами сюжетах, от которых не то, что проспаться, очухаться наяву не сразу получалось. Родж со временем перестал беспокоиться о постоянных патрулях, рыскающих по Мейдрину, а так как за продуктами и всякой мелочью в основном выбиралась Эвелин, то автоматически глазами и ушами стала столичная "девка". Как ни пытался Родж выбить из ее головы дурные привычки, так и ничего не получилось. Имея запас небольших денег, и распределяя его сугубо на продукты, девчонка умудрялась глупить, тащить в "берлогу" разный хлам, найденный на помойках и свалках.

За неделю отлежки Родж кое-как справился с ранами. Минимум магии и максимум отдыха, дали о себе знать — мальчишка спокойно уже мог держаться на ногах, двигать руками, приседать, давать небольшие нагрузки на спину и поясницу. В стычке спина серьезно пострадала, когда храмовник перебирался через высокую ограду в парке резиденции герцога и тогда же удар магика достал его на полпути. Он позволял Эвелин перевязывать себя, замазывать купленной шлюхой у знакомого аптекаря мазью, порезы и ссадины. Рассечены на спине оказались, глубокими, и девчонка впервые дни с ужасом и тревогой едва выносила страшное зрелище, увечья лишь благодаря своевременному лечению не загноились, не дали воспаление и не привели к катастрофе. День задержки и Родж спокойно мог схлопотать заражение крови. Благо у Эвелин нашлось достаточно знакомств на рынках, в незнакомой для Роджа среде, позволивших укрыться от гвардейских налетов.

Безграничными знакомствами, как представилось в дальнейшем, Эвелин не владела, что тут же сказалось на их временном паскудном пребывании, частенько терроризировала местная шпана, заинтересовавшаяся странными подробностями гибели Валета и его бандюков. Новые слухи всплывали над старыми, невероятней и страшней первых: Валет и его дружки не только были бродягами и попрошайками, но отъявленными головорезами, решающими особо грязные и "тяжелые" заказы в мире городских трущоб. Такими заказами брезговала даже Гильдия Ножовщиков и Гильдия Воров, да что там говорить! — незаконные колдуны и некроманты и те, сторонились испачкаться в таких делах. "Убойные" ребята, если не считать того феноменального факта, что их ненароком завалил паренек-мечник. Горевать по такому случаю, вряд ли кто спешил, если бы конечно не один скверный момент — в ту ночь на мусорке копалась не вся ватага лихачей, а только половина группировки, остальные молодчики промышляли в старых кварталах столицы и слухом не ведали о злоключениях с их ребятами и ватажком. В результате развязки на утро всполошился весь бандитский свет Мейдрина, зачинщиков расправы искали вокруг, где только могли, об этом взахлеб поведала Эвелин Роджу, вернувшись с рынка со свертками в руках. В долгие дни и ночи они сидели в "дыре" не высовываясь, боясь, лишний раз показать носа из лежки. К довершению общей картины неприятностей — число патрулей усилилось, теперь их искали кто кому не лень: бандиты и гвардейцы.

Родж чувствовал, что рано или поздно везение оборвется, как обрывается сладкий и прекрасный сон — мрачно-обыденной явью. Его опасения не остались беспочвенными, такой день наступил…