Марш мертвецов - [16]

— Уехать?! — Если бы у него во рту была сигара, он бы ее презрительно выплюнул. — С какой стати? Это и мой город. Я плачу налоги, зарабатываю на жизнь. Никто не заставит Натаниеля Мида съехать.

— Натаниель Мид. Я запомню.

— Да на здоровье, — фыркнул он и через несколько минут высадил меня у «Шанкара».

Я заподозрил, что он откажется от чаевых — я ведь пособник Антихриста, не иначе, — но нет, взял, хотя и с неохотой.

Метрдотель просиял, услышав мое имя, и с почтением, словно постоянного клиента, проводил к девятнадцатому столику, отогнав взмахом руки помощниц, которые обычно рассаживали гостей.

«Шанкар» принадлежал Леоноре Шанкар, стоявшей за Кардиналом в годы его становления. Крутейший ресторан в городе, куда стремились попасть все, кто хоть что-то собой представлял. Однако, если вы не из команды Кардинала, столика вам не видать ни за какие деньги, потому что ресторан зарезервирован исключительно для его людей — от чистильщиков обуви до гвардейцев и исполнительных директоров. Отличная еда, приятная атмосфера, все за счет Кардинала. Один из бонусов для его людей. Впрочем, время от времени дверь приоткрывалась и для посторонних, но нечасто.

Внутри ресторан был однозальным, но при этом состоял из двух уровней. Пол верхнего этажа — стеклянный и полностью прозрачный, поэтому дамы в юбках, соблюдая приличия, предпочитали оставаться внизу. Царство стекла, мрамора и стали. Леонора Шанкар славилась своим пристрастием к холоду. Никаких ковров и дорожек. Обстановка у многих вызывала неприятие, однако кто будет всерьез критиковать заведение, где тебя кормят бесплатно?

Рассчитывать на конфиденциальность в «Шанкаре» не приходилось: что скрывать друг от друга, если все гости ресторана работают только на Кардинала? Самое безопасное место во всем городе, если не считать Дворец. Прослушка или проникновение шпионов исключены. Согласно неписаному правилу любые разговоры в «Шанкаре» запрещалось выносить за его пределы. Правило соблюдалось неукоснительно: нарушение грозило немедленной расправой.

За столом с Соней сидел еще кто-то — очень странный на вид персонаж, закутанный в длинное складчатое одеяние. На ногах сандалии; в длинные волосы вплетены разноцветные ленты; лицо покрыто узором татуировок, издали выглядевших как настоящие, но вблизи оказавшихся нарисованными. Стоило мне подойти, как он вскочил на ноги и, не дав мне даже рта раскрыть, ткнул костлявым пальцем:

— Ты Капак Райми? — На мой утвердительный кивок он театрально взвизгнул и воздел руки к потолку. — Слишком рано! — С этим возгласом он развернулся и понесся прочь.

— Это что за чудик? — в замешательстве спросил я.

Соня улыбнулась:

— Он сам представится, всему свое время. Не хочу лишать его удовольствия.

— Он работает на Кардинала?

— Работал раньше. Причем на самом верху. Но потом ушел, и теперь он никто. Его оставили в покое по приказу Кардинала, он ходит где вздумается, его никто не трогает. Хотя многих бы обрадовало известие о его смерти. Форд Тассо, например, точно бы обрадовался. Он ненавидит дезертиров больше всего на свете. А мне он симпатичен. И тебе наверняка понравится. Как спалось?

— Не особо. Заснул в кресле, дожидаясь восхода. — Я помассировал затылок, пытаясь прогнать ноющую боль. — А вам?

— Как обычно. Проглотила таблетку и заснула сном младенца. Что-нибудь особенное на завтрак предпочитаешь или доверишь мне выбор?

— Препоручаю себя вашим заботам.

Она заказала тосты и кукурузные хлопья с маложирным маслом и снятым молоком.

— И все? — разочарованно протянул я, рассчитывая на что-то более экзотическое.

— Начинать надо скромно, так я считаю.

Я намазал тост маслом, залил хлопья молоком и принялся за еду.

— Скажите, — промычал я, — если, конечно, мой вопрос не покажется слишком наглым, то, что вы вчера рассказывали, это правда?

— Насчет проституции?

— Да.

— Правда.

— Вот как.

— Не одобряешь? — Она улыбнулась.

— Я думал, туда идут те, кому больше ничего не остается. А по вашим словам, получилось, будто это ступенька в карьерной лестнице.

— Так и было. Повторять не собираюсь и даже начинать бы не стала, не будь я уверена, что потом взлечу гораздо выше, но я не стыжусь. Так было надо.

— А как же личная жизнь? Что сказал ваш бойфренд?

— У меня его не было. Моя нынешняя девушка бы не одобрила, но ее я встретила позже, так что и с этим ничего страшного.

— Так вы?.. — Я поперхнулся от смущения.

— Да, — рассмеялась она, видя, как я заливаюсь краской. — И, предваряя вопрос, скажу: в женские объятия меня привела вовсе не обида на мужчин, накопившаяся за тот период.

— Мне этот вопрос даже в голову не пришел.

— Да-да. — Она плеснула немного молока в хрустальный бокал, отпила глоток и промокнула губы шелковой салфеткой. — А это Адриан.

Я обернулся. За спиной стоял парень, с деланым почтением сжимающий в руках бейсбольную кепку.

— Привет, сестренка, — подтаскивая стул, поздоровался он. — Как делищи?

— Это Капак Райми. Ты будешь ему помогать.

— Приятно познакомиться, — кивнул он.

— Взаимно. Вы брат Сони?

— Ага. Разве незаметно?

— Нет. — Сходства между ними было не больше, чем между глиной и золотом. Соня вся утонченная, элегантная, а парень одет в джинсы и мятую рубаху. Соня темная, он светлый. Волосы, тип лица — все разное. К тому же она его старше на пару десятков лет, ему на вид больше двадцати не дашь.