Марсельская авантюра - [38]

Этот предмет туалета немедленно привлек внимание мисс Перкинс.

— Это же традиционный итонский галстук, — прошептала она на ухо Сэму, — а я что-то не слышала, чтобы он учился в Итоне. Какая наглость.

Патримонио наконец уселся, и презентацию можно было начинать. Первые несколько слов на своем безупречном французском сказала мисс Перкинс: она сообщила, что за документы разложены перед членами комитета, и попросила их поднимать руку, если они что-нибудь не поймут в речи Сэма.

Перед тем как начать, Сэм еще раз напомнил себе совет одного приятеля, старого корпоративного юриста: «Не надо рассказывать ничего сложного. Просто скажи им то, что собирался сказать. Повтори это еще раз. И потом скажи им то, что уже сказал два раза».

Судя по тому, что слушали Сэма внимательно, совет оказался дельным. Кроме того, члены комитета еще не вполне оправились после вчерашней презентации мадам Дюма, которая несколько часов забрасывала их прогнозами, технико-экономическими анализами, расчетными показателями, принципами ценообразования, графиками, схемами и вариантами расчетной загрузки. Презентация Сэма оказалась принципиально другой: простой и легкой для понимания, чему, несомненно, способствовало и шампанское, подливаемое в бокалы. Украдкой оглядев аудиторию, Сэм отметил, что некоторые из присутствующих слушают даже с удовольствием.

С одним существенным исключением. Председатель просидел всю презентацию с каменным лицом, решительно отказался от шампанского, несколько раз демонстративно вздохнул и то и дело поглядывал на часы. Но когда Сэм закончил, он заговорил первым.

— Как всем нам хорошо известно, — начал он, поднявшись со стула и прочистив горло, — свободных участков в Марселе мало, особенно участков, граничащих с морем. И тем не менее авторы проекта, с которым мы только что ознакомились, совершенно игнорируют это обстоятельство. Непозволительно большая площадь занята такими бесполезными, в сущности, вещами, как сад и лодочная станция с прогулочной набережной. Уже одно это говорит не в пользу проекта. Но всего хуже то, что, ограничив высоту зданий всего тремя этажами, авторы совершенно пренебрегают рациональным использованием воздушного пространства. Такой тип застройки, возможно, приемлем в Америке, — Патримонио мотнул головой в сторону Сэма, — где так много свободной земли, но мы не имеем права забывать о наших местных особенностях и ограничениях. У нас больше нет возможности расширять город по горизонтали. Для нас путь вперед — это путь вверх.

Патримонио сделал паузу, пару раз кивнул, довольный собственным афоризмом.

— Да, путь вперед — это путь вверх, — повторил он. — И я уверен, что все мои коллеги с этим согласятся.

На этом председатель закончил и, чуть приподняв брови, оглядел всех сидящих за столом: он явно ждал если не аплодисментов, то хотя бы поддержки.

Неловкое молчание прервал Сэм. Он еще раз перечислил преимущества своего проекта и главное из них то, что он задуман не ради туристов, а ради самих марсельцев. Это вызвало несколько одобрительных кивков среди присутствующих.

Патримонио нахмурился.

— Прошу извинить, — сухо произнес он, — но сейчас мне придется покинуть вас, так как я должен присутствовать еще на одном важном совещании. С членами комитета мы обсудим все позже.

С уходом Патримонио обстановка в шатре стала заметно непринужденнее. Вновь разлитое по бокалам шампанское еще больше повысило настроение, и только через час последний гость покинул шатер.

За это время мисс Перкинс успела побеседовать почти со всеми членами комитета.

— Что ж, мой дорогой, вас можно поздравить, — заявила она Сэму. — Все прошло отлично, если не считать выступления председателя. Но по-моему, оно не должно вас беспокоить. Судя по всему, его мнения никто не поддерживает. Все отзывы, которые я слышала, были определенно положительными. Интересно, как велико влияние этого Патримонио на членов комитета?

— Увидим, — пожал плечами Сэм. — Так трудно сказать. Но пару-другую рук он, конечно, выкрутить может.

— Не волнуйтесь, дорогой, — потрепала его по руке мисс Перкинс. — Знаете, они его не особенно любят. Это можно было понять по нескольким случайным замечаниям. Сейчас нам надо успокоиться и надеяться на лучшее.

«Плавучий фунт», занявший сразу два причала, был пришвартован к набережной Сен-Тропе кормой, и прохожие могли любоваться — разумеется, с почтительного расстояния — красотой его задней палубы и наблюдать за сбором приглашенных на коктейль гостей.

Весь недолгий путь от Марселя до Сен-Тропе Аннабелла провела на телефоне, созывая знакомых на импровизированную вечеринку. В итоге набралось немалое количество и тех, кто живет на Лазурном Берегу постоянно, и тех, кто проводит здесь отпуск. Две эти группы заметно различались цветом кожи: у первых загар был глубоким и коричневым, у вторых — красным, причем всех возможных оттенков: от поросячьего розового до почти бордового. Объединяла обе группы любовь к белым одеждам и крупным украшениям, а потому наблюдатели с набережной легко могли принять их за труппу летнего варьете.

«Дорогуша!», «Милочка!», «Сто лет не виделись!», «Выглядишь потрясающе! Этот ботокс и правда помог!», «Божественно!», «Ааа-ах!» — неслось со всех сторон — привычный саундтрек лета на Лазурном Берегу.