Марселина Деборд-Вальмор: Судьба поэтессы; Мария Антуанетта: Портрет ординарного характера - [20]

Вижу звезд убранство,

Иногда — грозу.

Стул с обивкой алой Дремлет в стороне:

Он служил, бывало,

И ему, и мне;

Лентою повитый

(Тонкая тесьма),

Он стоит, забытый,

Как и я сама.

ПРЕДВЕСТИЕ

Да, мы увидимся, я знаю, да, наверно!

Лицо мое горит, мне сладостно от слез;

Прислушиваюсь, жду... гадаю суеверно...

Весь воздух ждет... То он!.. Мне эту весть принес

Внезапно кровь мою овеявший мороз.

Так мне и сон шепнул под утро. А сегодня

Как будто и часы свой изменили звон.

Увидев голубя, избранника Господня,

Я бы не вздрогнула, не будь предвестьем он.

О да, я узнаю волненье сладкой муки!

Уже меня Любовь готовит к встрече с ним:

                    Нет больше холода разлуки;

Иль сердце он мое соединил с своим?

А книга!.. Что со мной? Как эти буквы зыбки!

Сливаясь, все слова твердят мне: «Это он!»

Я плачу и никак не удержу улыбки...

Да, так надеются, я помню с тех времен!

Но пощади, Любовь, есть мера всяким силам:

Мне слишком яркий свет в глаза ударил вдруг;

            О, дай мне помечтать о милом;

            Пусть станет время, смолкнет звук.

Ольха, не шелести! Ручей, прерви журчанье!

Уймитесь, стихните, он скоро будет к нам:

           Я слышала земли дрожанье,

Как в дни, когда могла внимать его шагам.

Вот на дороге я... Окно мне закрывало

Цветами эту даль... Как? Все еще весна?

Луга еще цветут? Земля населена?

Так, значит, лишь его душе недоставало?

Еще вчера мой день был скукой омрачен...

Так, значит, свет, весна и небо, это — он?

Все для меня полно счастливого обилья:

Весна, любовь, лазурь, все есть в моей судьбе;

           И я как будто чую крылья,

           Чтоб полететь к тебе!

Но где я? Давит грудь... дрожу... боюсь упасть я...

Что, если я умру до встречи?.. Не хочу!

Но, ослабевшая и бледная от счастья,

Что я скажу ему?.. Лишь имя прошепчу!

Да, в имени его есть сила роковая,

В нем тайное навек сокрыто волшебство:

То мой отрадный клич, моя мечта живая,

Единый мой язык; и он поймет его!

Но эта тишина? и это ожиданье?

И этот мрак в душе, и этот хладный гнет?

Я слепну от любви, колеблется сознанье,

Нет больше сил страдать... Да! он ко мне придет!

ЭЛЕГИЯ

 Я, не видав тебя, уже была твоя.

Я родилась тебе обещанной заране.

При имени твоем как содрогнулась я!

Твоя душа мою окликнула в тумане.

Оно раздалось вдруг, и свет в очах погас;

Я долго слушала, и долго я молчала:

Нас в этот миг судьба таинственно венчала;

Как будто нарекли мне имя в первый раз.

Скажи, не чудо ли? Еще тебя не зная,

Я угадала в нем, кому обречена я,

Его узнала я и в голосе твоем,

Когда ты озарить пришел мой юный дом.

Услышав голос твой, я опустила веки;

Один безмолвный взгляд нас обручил навеки;

Тот взгляд с тем именем казались мне слиты,

И, не спросив о нем, я знала: это ты!

И с той поры мой слух им словно околдован,

Он покорен ему, к нему навек прикован.

Я выражала им весь мир моей души;

Связав его с моим, я им клялась в тиши.

Оно мерещилось мне всюду, в дымке грезы,

           И я роняла слезы.

Пленительной хвалой всегда окружено,

Светло увенчанным являлось мне оно.

Его писала я... Потом писать не стала И мысленно его в улыбку превращала.

Оно и по ночам баюкало мой сон;

С зарей я слышала его со всех сторон;

Им полон воздух мой, и, если я вздыхаю,

Я теплоту его всем сердцем ощущаю.

О имя милое! о звук, связавший нас!

Как ты мне нравишься, как слух тобой волнуем!

Ты мне открыло жизнь; и в мой последний час

Ты мне сомкнешь уста прощальным поцелуем!

РОЗЫ СААДИ

Сегодня поутру тебе я роз нарвала;

Но я так много их в мой пояс увязала,

Что тесные узлы их не могли стянуть.

Порвался пояс мой. Развеявшись в просторе,

По ветру легкому цветы умчались в море.

Вода их увлекла в невозвратимый путь;

Огнисто-алыми от них казались волны.

Их медом до сих пор мои одежды полны...

Дышать их памятью приди ко мне на грудь.

ОСЕННЯЯ ПРОГУЛКА

           Ты помнишь ли, мой дорогой, мой милый,

           Осенний день, усталый, бледный свет?

           Он словно слал прощальный свой привет

Лесам, овеянным его красой унылой.

И птицы не могли тревоги превозмочь;

На крылья им роса упала неживая,

И, в теплое гнездо своих подруг сзывая,

Они на сумрачных деревьях ждали ночь.

Стада, на пажитях бродящие в печали,

           Лишь дикий злак и плевелы встречали;

И пастырь, позабыв певучий свой камыш,

Делил с долиною уныние и тишь.

           Ничто утешить не могло природы.

Веселые цвета уже терявший лес,

Нагие берега и стынущие воды,

Все хоть бы луч тепла просило у небес.

Одна, я тихо шла от праздничного шума;

Мне нужен был покой, меня смущал твой взгляд;

Но тишина полей, их горестная дума

Невольно в душу мне вливали тайный яд.

Без цели, без надежд, отдавшись размышленью,

Я шла, не ведая, в какой я стороне;

Любовь окутала меня любимой тенью,

И воздух осени казался жгучим мне.

Напрасно разум мой, как тяжко ни метался,

Спасаясь от тебя, сам от себя спасался:

Неведомая власть, пока в слезах я шла,

Внезапно от земли мой взор оторвала.

Сквозь вьющийся туман какой-то образ зыбкий

Теплом и трепетом мне душу пронизал;

И солнце выплыло и светлою улыбкой

Разверзло небеса... Ты предо мной стоял.

Мне было страшно слов; всесильно, молчаливо,

Меня волшебное объяло забытье.

Мне было страшно слов; но я была счастлива;