Маркус Вольф - [10]
По пьесе Фридриха Вольфа сняли и художественный фильм, но автору он не очень понравился. Впоследствии Конрад Вольф на киностудии ДЕФА («Немецкий фильм»), созданной советскими офицерами (приказ Советской военной администрации в Германии (СВАГ) от 20 мая 1946 года) и переданной правительству ГДР в 1953-м, снимет свой вариант «Профессора Мамлока».
В Москве Фридриха Вольфа приняли восторженно. Сергей Третьяков писал: «Эмиграция по-разному отзывается на писателях. Одни ее переживают болезненно и замолкают. Другие как бы теряют прицел и ищут темы на боковых линиях. Если сравнить уход в эмиграцию с отступлением, то Вольф — это боевая часть, отступившая в самом блестящем порядке».
Сначала Фридрих Вольф остановился у охотно приютившего его Всеволода Вишневского, чье имя тогда гремело. Благодарный Вольф вспоминал советского драматурга: «Как товарищ он делал для меня всё, что мог, — шла ли речь о срочном переводе — в течение буквально нескольких ночей — моей пьесы „Флорисдорф“ для Вахтанговского театра или о том, чтобы выбить мне квартиру».
Автор «Оптимистической трагедии» был влиятельным человеком, вхожим в самые высокие кабинеты. Он взялся помочь Вольфу обустроиться в Москве. И помог! Квартирный вопрос был самым острым — нового жилья в столице почти не строили. Но немецкий драматург-антифашист получил двухкомнатную квартиру с ванной и кухней. Роскошь по тем временам! Да еще в самом центре города, в писательском доме в Нижнем Кисловском переулке, на пятом этаже.
Здесь и росли сыновья Вольфа — Конрад и Маркус, которого в России называли просто Мишей, а позже уважительно Михаилом Фридриховичем.
Ныне в Москве на доме 8 по Нижнему Кисловскому переулку установлена мемориальная доска Фридриху Вольфу и его младшему сыну Конраду Вольфу: «В этом доме жили с 1934 по 1945 год…» Третий Вольф — Маркус — не упомянут. Пожалуй, несправедливо. Маркус Вольф был по-своему не менее одарен, чем отец и младший брат. А в современной истории Германии явно сыграл большую роль.
Советская Россия стала для обоих братьев второй родиной. Впрочем, о скором возвращении в Германию никто из эмигрантов и не мечтал. Маркус получил паспорт и считал себя советским человеком. По-немецки дети говорили только дома.
«Москва всё еще оставалась „большой деревней“, в которой жизнь сохраняла черты крестьянского уклада, — вспоминал Маркус Вольф. — Шелуху от семечек сплевывали на пол, а по улицам грохотали телеги».
Мальчики привыкли к европейским нравам и не умели штурмовать переполненные трамваи, ездить на буфере и висеть на подножке. Дети Фридриха Вольфа ходили в привезенных из Германии коротких штанах, советские сверстники над ними смеялись: «Немец, перец, колбаса, кислая капуста». Зато юные Вольфы оценили московское гостеприимство, умение дружить, помогать, веселиться.
Лето Маркус проводил в пионерском лагере имени Эрнста Тельмана под Калугой. Густой лес. Рядом Ока. Волейбол, купание. Еда — гречневая каша, кисель. Меню не разнообразное, но Маркус по этому поводу не переживал.
Фридриху Вольфу выделили земельный участок в подмосковном дачном писательском поселке Переделкино и позволили построить там домик. Сын эмигрировавшего в СССР немецкого скульптора Вилли Ламмерта, Уле, жил у Вольфов в Переделкине. «Дача Вольфов была как бы островом в те времена — трагические, суровые и вместе с тем вдохновляющие, — о которых не говорили в течение двадцати лет, да и позднее боялись упоминать… — вспоминал впоследствии Уле Ламмерт. — Переделкино, особенно в летние каникулы и в солнечные воскресные дни зимой, было идиллическим местом. Мы ходили купаться на озеро или возились с вечно сломанным единственным велосипедом. Было и увлечение спортом, не заразиться им было трудно. Играли в футбол, затем увлеклись волейболом… Миша иногда часть лета проводил в пионерском лагере для детей писателей в Коктебеле».
В Москве на одной лестничной площадке с Вольфами жил авторитетный театральный критик и преподаватель Государственного института театрального искусства Борис Владимирович Алперс. Они дружили с семьей прозаика и драматурга Бориса Андреевича Лавренева; его повесть «Сорок первый» имела оглушительный успех, а пьесы «Мятеж» и «Враги» шли на театральных сценах всей страны. В Переделкине подружились и с семьей Ильи Львовича Сельвинского, очень заметного в ту пору поэта.
Сегодня, наверное, мало кто помнит эти имена. А в 1930-е годы благодаря дружбе с этими людьми семья Вольф оказалась в центре литературной жизни. Среди школьных друзей Маркуса и Конрада были дети Елены Сергеевны Булгаковой, жены Михаила Афанасьевича Булгакова. «Белую гвардию» они смотрели на сцене — и не раз! Почти все театры и консерватория совсем рядом с домом Вольфов. Чаще всего Маркус Вольф посещал Московский художественный театр и Государственный еврейский театр, где играли Соломон Михайлович Михоэлс и Вениамин Львович Зускин.
Юный Вольф пользовался успехом у девушек. «Самый высокий и гибкий, с открытым, ясным взглядом и дивно очерченным ртом, Миша Вольф» — таким его запомнил прозаик Юрий Маркович Нагибин.
«Переделкино казалось нам идиллией, — вспоминал Маркус Вольф. — Беззаботные игры, купание в пруду, походы за грибами, танцы по вечерам, юношеская влюбленность с поцелуями при луне, катание на лыжах в новогоднюю ночь».
Россия всегда играла ключевую роль на международной арене. Но внешняя политика государства, как правило, является отражением происходящих в нем внутренних процессов. Со сменой правителей менялся и политический курс нашей страны, что влекло за собой кардинальные перемены во внешнеполитическом ведомстве. Это проявлялось как в назначении нового министра, так и в смене приоритетов в работе. Требовались другие, более гибкие дипломатические подходы к решению мировых проблем. В данной книге автор показывает историю развития дипломатии с начала 50-х годов до наших дней, причем не только с позиции самих работников российского МИДа, но и с позиции их зарубежных коллег.
Еврейское государство было создано не Соединенными Штатами, а Советским Союзом. Израиль бы никогда не появился, если бы этого не захотел Сталин, в ту пору — лучший друг сионистов. Израиль бы не выжил, если бы Сталин не снабдил его оружием и солдатами в ту пору, когда американские политики менее всего желали появления еврейского государства.Но ради чего он это сделал? Какие тайные интересы связывал с Ближним Востоком? Почему так быстро переменился к Израилю? И главный вопрос: что принесло нашей стране сближение с арабским миром? Рассекреченные документы Министерства иностранных дел позволяют понять скрытые мотивы советской дипломатии на Ближнем Востоке.
С именем Леонида Ильича Брежнева связана целая эпоха в истории Советского государства. Общество, уставшее от волюнтаризма H. С. Хрущева, встретило его приход к власти с надеждой. Новый лидер имел большой опыт, участвовал в Великой Отечественной войне, входил при Сталине в состав руководства страны. И действительно, при Брежневе оборонное могущество и авторитет СССР обеспечили стабильность и равновесие сил в мире, стали препятствием на пути США к геополитическому господству. Советские граждане почувствовали уверенность в завтрашнем дне.
Вот уже столетие мы пытаемся понять, почему произошла Великая русская революция. Предательство? Заговор? Влияние темных сил? Чужие деньги? Был ли Ленин немецким шпионом, а Троцкий – американским? И почему император Николай II сразу не подавил восстание, не расстрелял бунтовщиков, вышедших на улицы Петрограда? Как ни странно это звучит, но глубинные причины, пружины и весь ход революции остаются непонятными и не понятыми. В своей новой книге Л. Млечин рассказывает о том, как развивались события 1917 года, изменившего судьбу России, – от убийства Григория Распутина до разгона Учредительного собрания, рисует портреты ключевых фигур русской революции, которые предстают в новом свете.
В переходную эпоху общество отчаянно ищет точку опоры. При Горбачеве бунтовали против власти, при Ельцине ждали от власти защиты. С появлением на политической авансцене Владимира Путина люди связывали надежду на стабильность и спокойствие.Новая книга Леонида Млечина — не только биография Владимира Путина, но и попытка разобраться в том, как изменилась Россия за последние годы. История страны не заканчивается на президентских выборах 2012 года. Нас подстерегает экономический кризис, Россия находится перед серьезными социальными вызовами.
Эта книга представляет собой подробное исследование истории госбезопасности СССР и России, начиная с 1917 года. Это достоверные портреты тех, кто в разные годы возглавлял ведомство на Лубянке, и объективный рассказ о поворотных событиях жизни страны, в центре которых стояла эта самая мощная государственная структура.По сравнению с предыдущими изданиями, разошедшимися несколькими тиражами, данная книга существенно дополнена новыми уникальными материалами. В частности, включены главы о госбезопасности при Б. Ельцине и В. Путине.
Рассказ о жизни и делах молодежи Русского Зарубежья в Европе в годы Второй мировой войны, а также накануне войны и после нее: личные воспоминания, подкрепленные множеством документальных ссылок. Книга интересна историкам молодежных движений, особенно русского скаутизма-разведчества и Народно-Трудового Союза, историкам Русского Зарубежья, историкам Второй мировой войны, а также широкому кругу читателей, желающих узнать, чем жила русская молодежь по другую сторону фронта войны 1941-1945 гг. Издано при участии Posev-Frankfurt/Main.
ОТ АВТОРА Мои дорогие читатели, особенно театральная молодежь! Эта книга о безымянных тружениках русской сцены, русского театра, о которых история не сохранила ни статей, ни исследований, ни мемуаров. А разве сражения выигрываются только генералами. Простые люди, скромные солдаты от театра, подготовили и осуществили величайший триумф русского театра. Нет, не напрасен был их труд, небесследно прошла их жизнь. Не должны быть забыты их образы, их имена. В темном царстве губернских и уездных городов дореволюционной России они несли народу свет правды, свет надежды.
В истории русской и мировой культуры есть период, длившийся более тридцати лет, который принято называть «эпохой Дягилева». Такого признания наш соотечественник удостоился за беззаветное служение искусству. Сергей Павлович Дягилев (1872–1929) был одним из самых ярких и влиятельных деятелей русского Серебряного века — редактором журнала «Мир Искусства», организатором многочисленных художественных выставок в России и Западной Европе, в том числе грандиозной Таврической выставки русских портретов в Санкт-Петербурге (1905) и Выставки русского искусства в Париже (1906), организатором Русских сезонов за границей и основателем легендарной труппы «Русские балеты».
Более тридцати лет Елена Макарова рассказывает об истории гетто Терезин и курирует международные выставки, посвященные этой теме. На ее счету четырехтомное историческое исследование «Крепость над бездной», а также роман «Фридл» о судьбе художницы и педагога Фридл Дикер-Брандейс (1898–1944). Документальный роман «Путеводитель потерянных» органично продолжает эту многолетнюю работу. Основываясь на диалогах с бывшими узниками гетто и лагерей смерти, Макарова создает широкое историческое полотно жизни людей, которым заново приходилось учиться любить, доверять людям, думать, работать.
В ряду величайших сражений, в которых участвовала и победила наша страна, особое место занимает Сталинградская битва — коренной перелом в ходе Второй мировой войны. Среди литературы, посвященной этой великой победе, выделяются воспоминания ее участников — от маршалов и генералов до солдат. В этих мемуарах есть лишь один недостаток — авторы почти ничего не пишут о себе. Вы не найдете у них слов и оценок того, каков был их личный вклад в победу над врагом, какого колоссального напряжения и сил стоила им война.
Франсиско Гойя-и-Лусьентес (1746–1828) — художник, чье имя неотделимо от бурной эпохи революционных потрясений, от надежд и разочарований его современников. Его биография, написанная известным искусствоведом Александром Якимовичем, включает в себя анекдоты, интермедии, научные гипотезы, субъективные догадки и другие попытки приблизиться к волнующим, пугающим и удивительным смыслам картин великого мастера живописи и графики. Читатель встретит здесь близких друзей Гойи, его единомышленников, антагонистов, почитателей и соперников.
Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.
Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.
Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.
Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.