Маркус и золотая чаша - [3]

Оказывается, всё то время, которое я держал чашечку на ладони, сестра стояла рядом и вместе со мной её разглядывала.

— Н-у-у-у, д-а-а-а-й, — и Ирка начала ныть. А ныть у нее всегда отлично получалось. Мне сразу захотелось закрыть уши руками, но в одной из них было зажато сокровище.

— Ира, — сказал я ей очень серьёзно, — я отдам тебе чашечку, если ты пообещаешь оставить сундук мне, никаких светильников на него не водружать, кукол внутрь не запихивать и карандашами не раскрашивать! Мы с тобой договорились?

Кажется, Ирка совсем немного размышляла, потому что я даже не заметил, как она разжала мой кулак и вытащила из него сокровище.

— Это моим куколкам, — сестра прищурила один глаз, — и пупсикам. Они будут пить чай.

«Да хоть компот», — подумал я и сел на крышку сундука. Я совершил отличный обмен, и теперь бабушкин подарок был полностью в моём распоряжении. Хотя я и не знал, что буду с ним делать.

— А, пригодится! — произнёс я вслух и посмотрел на Ирку. — Играй, играй, Ирочка.

За ужином мы с сестрой были паиньками. Стульев не роняли и скатерти на себя не стягивали. Уж очень не хотелось снова сидеть за книжками и раскрашивать глупых принцесс. Папа поинтересовался, как у всех дела, и, когда пришло время сна, уложил нас по кроватям: меня подсадил на верхнюю, а Иру опустил на нижнюю, подоткнул всем одеяла и пожелал спокойной ночи, прикрывая за собой дверь.

Я ещё долго лежал на спине, закинув руки за голову, и смотрел в потолок. За окном проезжали машины, свет от их фар причудливо скользил от одной стены до другой, на мгновение превращая детскую в театр теней. Это было забавно, но так утомительно, что я очень скоро уснул.

А когда проснулся, никаких фар уже не видел, вместо них комнату опять освещал сундук. Только свет от него был намного ярче, чем прошлой ночью, и его было больше, словно кто-то поставил внутрь светильник.

Если бы я сам не ложился спать и не видел свой сундук перед сном, я бы решил, что это Ирка не сдержала обещания и превратила его в тумбочку под лампу. Но я-то всё проконтролировал! Я сам за всем проследил: бабушкин подарок сестра не трогала и светильник в него не засовывала. «Как же это так?» — подумал я и свесился с кровати.

Крышка сундука оказалась приоткрытой, и стоило мне зашевелиться, распахнулась ещё шире. Медленно-медленно она поднималась вверх, зелёный свет заливал комнату всё больше, и тут я увидел, как из сундука вылезла маленькая красная рука, нащупала край и сжала крошечные пальчики. Следом за ней появилась большая круглая голова с чёрными глазами-бусинами и таким же чёрным ртом. Голова сначала посмотрела вниз на пол комнаты, потом — вверх на меня и вдруг сказала: «Чашку отдай!»

Глава 4. Его зовут Маркус

От неожиданности я открыл рот. Брови поползли вверх, а руки скомкали край одеяла.

— Чего уставился? — спросил человечек. — Чашку, говорю, отдай! Пить охота.

Я рассматривал незнакомца. Крошечный, не больше моей ладони, он был словно сделан из верёвки. На голове — повязка белой ниткой, и такая же — под коленкой на левой ноге. Человечек был одет в чёрные шорты и маечку.

«Вот класс, — подумал я, — живая игрушка! Но никто же не поверит, если расскажу».

Тем временем верёвочный человечек забрался на край сундука, сел на него и свесил ноги.

— Д-а-а-а, — услышал я тихий вздох, — глухой какой-то попался. И вор к тому же, — посмотрел он на меня своими крошечными глазами.

— Нет у меня чашки, — ответил я ему, — сестре отдал. На сундук выменял.

Человечек склонил голову в бок, словно прижимал ухо к плечу: «А пить-то всё равно хочется!»

И тут я решил, что мог бы сходить на кухню за своей кружкой. Она совершенно точно понравится незнакомцу, я-то её любил.

— Ты не уйдёшь? — спросил я его в дверях.

И когда человечек покачал своей большой головой, осторожно вышел из детской и прокрался на кухню. Дома все спали. Даже Барбарис.

Когда я вернулся с любимой кружкой, незнакомец уже сидел на моей подушке, гладил наволочку ладошкой и смотрел по сторонам.

— Отличная койка, — сказал он мне. — Тепло и сухо. — И растянул рот в улыбке.

— Я принёс тебе воды, пей.

И тут я увидел: красный человечек даже меньше моей любимой кружки. Как он будет из неё пить? Да для него она как бочка!

— Нет, — человечек отпрянул от кружки. — Мне много. Маркусу нельзя столько воды.

Маркус? Вот интересное имя. Маркус — это он?

Мама всегда меня учила быть вежливым, поэтому я решил представиться первым и протянул руку: «Ну, будем знакомы. Меня Лёшей зовут».

Если бы кто-нибудь когда-нибудь рассказал мне, что вот так однажды ночью я буду сидеть в своей комнате и беседовать с игрушкой, я бы рассмеялся и покрутил пальцем у виска. «Нашли дурака», — подумал бы я и перестал разговаривать с этим человеком. Так почему же сейчас всё это не кажется мне таким уж странным?

«А всё ли со мной в порядке?» — подумал я и приложил руку ко лбу. Температуры вроде не было, и всё это мне абсолютно точно не снилось. Или же нет? Может, это вирус такой? Мама говорила, сейчас все дети болеют. Вдруг они тоже видят красных человечков по ночам? «Ну нет, — отмахнулся я от этой мысли. Быть такого не может. Сейчас я попробую уснуть, а утром будь что будет».