Марксизм сегодня. Выпуск первый - [162]

.

Ученые-марксисты, которые занимались проблемами капиталистического государства, очень мало внимания уделили вопросу бурного развития государства как работодателя[364]. Пока нет теоретических исследований, объясняющих этот рост, как нет и каких-либо разъяснений по поводу его воздействия на классовые отношения внутри общества. Как институт власти, государство можно назвать «кристаллизатором» соотношения сил между классами в обществе; что до государственной службы как таковой, то она теперь занимает важное место в классовых отношениях развитого капитализма.

Если мы рассмотрим состав такой обширнейшей сферы, как государственная служба, то заметим, как резко отличается современное государство от государства времен Маркса, а значит, и от государства, которое рассматривалось классической теорией марксизма. Значительная часть общественного труда, именно та, за счет которой больше всего разрастался сектор государственной службы, представляет собой, по нашему определению, «труд, направленный на воспроизводство человека». Мы намеренно избегаем термина «воспроизводство рабочей силы», поскольку нам важно выяснить, что этот труд лишь с натяжкой можно считать направленным исключительно или главным образом на (вос)производство товаров, хотя, несомненно, на нем отражается и он сам (как и все в капиталистическом обществе) испытывает воздействие капиталистических товарных отношений. В «труд, направленный на воспроизводство человека», входит оказание помощи престарелым, переставшим быть частью рабочей силы, социальное обеспечение маргинальному населению, помощь детям, медицинская помощь, выплата пособий по безработице, образование и т.д. В 1975 году этот вид труда составлял в Швеции 47% общественного труда, и 1965 году он составил 40%, а в 1950 – 28%[365]. В Западной Германии эта цифра хотя и несколько ниже, но также высока: она составила около 38% в 1970 году и около 30% за десять лет до этого[366]. В осуществленном Проектом исследовании, где большое внимание уделено государственной службе, отмечены лишь отрицательные черты этого аспекта проблемы, поскольку государственная служба как вид общественного труда не является следствием ни «буржуазного», ни «общественного» разделения труда. Согласно Проекту классового анализа, все государственные служащие, независимо от полномочий и выполняемых функций, относятся к одному и тому же промежуточному классу, поскольку они поглощают государственный доход.

Я полагаю, что причины этого роста лежат гораздо глубже, не в сегодняшней политической реальности «государства всеобщего благоденствия». Дело в том, что имеется два важных вида труда, которые не зависят (или зависят разве что косвенно) от отношений капиталистического производства. Один из них – воспроизводство человека в прямом значении термина «социальная помощь»; второй – занятие сельским хозяйством в условиях умеренного климата. Последний оказывал, а первый оказывает и будет впредь оказывать максимальное воздействие на классовые отношения капиталистических обществ. И все же, для того чтобы окончательно понять эту проблему, следует обратиться к третьей проблеме классовой теории, а именно к семье.

По вопросу о связи семьи с отношениями товарного производства почти нет наблюдений, сведений или теоретических обобщений[367]. Более того, и в марксистских исследованиях, и в немарксистских общественных науках семью считают чуждой товарным отношениям, несмотря на ее участие в качестве производительной единицы в производстве товаров на предшествующем этапе или же несмотря на то, что она, будучи единицей, ведущей самостоятельное существование, хотя и зависит от происходящего в товарной сфере, все же не испытывает или испытывает очень незначительное воздействие этой сферы. Однако простое товарное производство всегда было связано с семейным производством, во главе которого стоял отец семейства, получавший помощь от жены и детей. Ни в какой другой области это не имело такого значения, как в главной сфере простого товарного производства современного капитализма – сельском хозяйстве. Обратившись вновь к примеру из опыта Швеции, мы можем заметить, что в 1930 году, после того как в течение шестидесяти лет в стране чрезвычайно быстро и успешно шла индустриализация, в сельском хозяйстве была все еще занята почти половина активного населения производственного сектора. Внутри сельского хозяйства наемные рабочие составляли лишь 25% всей рабочей силы, остальная же часть приходилась на независимых землевладельцев и их семьи.

Устойчивость сельского хозяйства умеренной климатической зоны к проникновению капитализма затормозила развитие классовой полярности, предсказывавшейся Марксом, что и отметила немецкая социал-демократия на рубеже веков. В последние годы политическая сторона проблемы утратили свое значение вследствие упадка, переживаемого сельским населением в странах развитого капитализма после второй мировой войны. Но этот упадок вовсе не был следствием того, что капитализм изжил простое товарное производство в сельском хозяйстве. Упадок происходит главным образом из-за значительного роста производительности некапиталистического сельского хозяйства, которое в настоящее время может производить излишки сельскохозяйственных продуктов, используя лишь часть прежней рабочей силы