Мария Стюарт - [9]

Между тобой и ей не будет мира.

Будь жертвой или нанеси удар.

Но жизнь ее есть смерть твоя, запомни,

И только смерть ее есть жизнь твоя.

Е л и з а в е т а

Милорд, вы службу грустную несете.

Я знаю ваше рвенье, чистоту

И мудрость, но глубоко ненавистна

Мне мудрость, проливающая кровь.

Лорд Шрусбери, не будете ль любезны

Дать более сердечный нам совет.

Т а л ь б о т

Ты справедливо хвалишь рвенье Берли,

Но не слабей моя любовь к тебе,

Хоть, может быть, не так красноречива.

Таких счастливых дней, как при тебе,

Не знал наш край с тех пор, как существует,

Пусть только он за счастие свое

Не платит доброй славой, или прежде

Пускай закроются мои глаза.

Е л и з а в е т а

Избави Бог запачкать эту славу.

Т а л ь б о т

Тогда другое средство избери,

Спасти державу, а не беззаконье.

Стюарт не в подданстве твоем. Ее

Ты к смерти приговаривать не вправе.

Е л и з а в е т а

Так, значит, заблуждаются суды,

И тайный мой совет, и мой парламент,

Что это право признают за мной?

Т а л ь б о т

Проверка правды не в голосованьи,

И Англия еще не Божий мир.

И твой парламент менее вселенной,

И наши дни не будущие дни.

Меняются на свете взгляды, мненья,

И строй умов, и склонности сердец.

Ты говоришь — народ, необходимость

И высший долг, но только объяви,

Что ты действительно не хочешь крови,

А сохранить желаешь жизнь сестре, —

И мигом переменятся все мненья.

Не слушай их, а все решай сама.

И беззаботно следуй милосердью.

Не строгость в сердце женщины вложил

Господь, а доброту, и раз к короне

Допущены и женщины у нас,

То, значит, не жестокость наше свойство.

Е л и з а в е т а

Граф Шрусбери вступился горячо

За нашего врага. Предпочитаю

Советников, которым наша жизнь

И общее спокойствие дороже.

Т а л ь б о т

Ей не дали защитников. Никто,

Страшась тебя, не смеет сделать шага

В защиту ей. Позволь мне, старику,

Глядящему в могилу и к соблазнам

Земным давно остывшему, сказать

Два слова в оправданье обреченной,

Чтоб толков избежать, что твой совет

Был движим себялюбьем и пристрастьем,

А состраданья голос не звучал.

Все против бедной. Ты сама ни разу

Не видела ее. Тебя ничто

Не заставляет сожалеть чужую.

Я о вине ее не говорю.

Убит ли муж был по ее приказу,

Не знаю, но бесспорно, что она

Открыто вышла замуж за убийцу.

Тяжелый грех! Но надо знать, когда

Он совершен! Средь ужасов и бедствий,

Восстаний, потрясений, мятежей,

Когда от взбунтовавшихся вассалов

Она могла единственно спастись,

Сильнейшему протягивая руки,

И то, не без каких-то тайных чар,

А женщина нестойкое созданье.

Е л и з а в е т а

Я не хочу в присутствии моем

О женской слабости ни звука слышать.

Бывает тверд душою слабый пол.

Т а л ь б о т

Тебе несчастье было строгой школой.

К тебе спиною повернулась жизнь.

Ты и мечтать не смела о престоле,

Но видела у ног разверстый гроб.

Отцом отправленная в заточенье,

Ты рано научилась размышлять.

Льстецы твоим раздумьям не мешали.

Стюарт не избежала баловства.

Ее перевезли почти ребенком

К французскому двору, в водоворот

Пиров, приемов, празднеств, развлечений.

К ней голос истины не проникал,

Но голову туманил блеск порока.

Ей выпала на долю красота,

Она всех женщин затмевала саном

И внешностью...

Е л и з а в е т а

Опомнитесь, милорд!

У нас здесь заседание совета.

Необычайны прелести, когда

Они в подобный жар приводят старца!

А вы молчите, Лестер? Что его

Воспламеняет, вас лишает речи?

Л е с т е р

Я изумляюсь, я ошеломлен,

Что слух твой ужасами наполняют,

Что россказнями лондонской толпы,

Придуманными в сутолоке улиц,

Серьезно занят мудрый твой совет.

Я удивлен, что этой безземельной

Шотландской королеве, небольшой

Свой трон не удержавшей, к посмеянью

Своих вассалов, удалось в тюрьме

Стать пугалом твоим, предметом страха.

Помилуй Бог, чем так она страшна?

Что королевства требует? Что Гизы

Не признают тебя? Но что для нас

Их непризнанье? Разве ослабляет

Оно твои наследные права,

Которые заверил твой парламент?

И не сама ль она отстранена

Последней волей Генриха? И разве

От света разума и от тебя,

Своей боготворимой королевы,

Сыны Британии перебегут

К мужеубийце, рьяной католичке?

Не понимаю этой суеты.

Зачем тебя преемницей пугают?

Зачем торопят замуж выходить?

Твое здоровье, что ли, под угрозой?

Но вся ты жизнью дышишь, а Стюарт

Слаба и при смерти. И бесполезно

Толкать ее в могилу. Ты и так

Переживешь больную на полвека.

Б е р л и

Лорд Лестер не всегда так рассуждал.

Л е с т е р

Не спорю. На суде я голос подал

За казнь ее. Но здесь не суд — совет.

В совете я решаю по-другому.

Тут не о праве, а о пользе речь.

Да время ли считать Стюарт опасной?

К ней охладела Франция. У них

Не то в уме. Их принц наследный просит

Твоей руки, а твой народ давно

О будущем наследнике мечтает.

Итак, к чему казнить ее? Она

И без того мертва. Она презреньем

Умерщвлена. Когда ее казнят,

То жалость воскресит ее из мертвых.

Я в силе бы оставил приговор

И дал ей жить под топором нависшим,

Готовым опуститься в нужный миг.

Е л и з а в е т а (встает)

Милорды, я узнала ваши мненья.

Благодарю. Господь поможет мне

Все доводы исследовать и выбрать,

Который наилучшим я почту.

Явление четвертое

Те же. Паулет и Мортимер.

Е л и з а в е т а

Вот Паулет. Что скажете нам, сэр?

П а у л е т

Тебе, прославленная, присягает

На преданность, припав к твоим стопам,