Марионетка - [22]

Белинда поежилась, словно от холода.

— Здесь все странно.

Я ободряюще похлопал ее по спине.

— Боюсь, вы простудитесь. А ведь я предупреждал вас относительно мини-юбок. Пошли еще выше!

Четвертый этаж занимала самая удивительная в мире коллекция кукол. Несколько тысяч кукол: от крошечных до огромных, которые были гораздо больше куклы Труди, прекрасно изготовленных и одетых в традиционные наряды различных областей Голландии. Большие куклы стояли сами по себе или поддерживались подпорками, а куклы меньших размеров свисали на шнурках с перекладин, укрепленных под потолком. Луч моего фонарика остановился на куклах, одетых в один и тот же наряд.

Белинда, забыв о своей основной задаче — охране тылов, снова схватила меня за руку.

— Здесь так жутко! Они, как живые, следят за нами.

Потом она посмотрела на кукол, освещенных моим фонариком, и прошептала:

— А эти вообще какие-то особенные.

— Можете говорить обычным голосом. Хоть они и смотрят на вас, но абсолютно уверен, что они вас не слышат. А в куклах, на которые вы обратили внимание, нет ничего особенного. Эти куклы с острова Хайлер в заливе Зейдер-Зе. Экономка Ван Гелъдера, толстая старая ведьма, потерявшая где-то свою метлу, одевается точно так же.

— Да?

— Да, хотя представить ее в таком ярком наряде довольно трудно. На кукле Труди точно такой же костюм.

— Вы говорите о той больной девушке?

— Да.

— В этом доме тоже есть что-то болезненное.— Белинда снова отпустила мою руку и заняла свой пост за моей спиной. Через несколько секунд я услышал какой-то странный звук, словно у Белинды перехватило дыхание. Обернувшись, я увидел, что она стоит в четырех футах от меня, повернувшись спиной. И вдруг она молча стала медленно отступать назад. Белинда явно всматривалась туда, куда был направлен луч ее фонарика, протягивая ко мне свободную руку.

Я взял ее за руку, но даже когда она оказалась совсем близко от меня, то и тогда не повернула головы.

Потом я услышал испуганный шепот:

— Там кто-то есть... Кто-то следит за нами!

Я взглянул туда, где остановился луч ее фонарика, но никого, не увидел. Сжав ее руку, чтобы привлечь внимание, я вопросительно посмотрел на нее.

— Там правда кто-то есть! — взволнованно прошептала Белинда, и ее глаза расширились от ужаса.— Я видела их.

— Их?

— Да. Глаза... чьи-то глаза...

Сомнений не было: Белинда говорила правду. Возможно, у девушки было богатое воображение, но, пройдя отличную. подготовку, она, ведя наблюдение, не давала ему воли.

Неосторожно подняв свой фонарик, я ослепил ее. Она инстинктивно закрыла лицо руками, я перевел луч фонарика туда, куда она указывала.

Глаз я не увидел, но заметил, что две висящие рядом куклы слегка покачиваются. Это движение было почти неуловимым, но я все же заметил его. Сквозняки исключались. Воздух застыл в полной неподвижности.

Я снова сжал ее руку.

— Вам померещилось, Белинда.

— Я их видела! Страшные, пронзительные глаза! Клянусь богом, я их видела!

Она повернула ко мне испуганное лицо, решив, что я пытаюсь ее успокоить. Так оно и было.

— Я верю вам, Белинда, верю!

— Тогда почему вы бездействуете?

— Как раз собирался действовать. Надо проваливать из этого проклятого дома.

Я в последний раз не спеша обвел фонариком помещение и спокойно взял Белинду за руку.

— Тут нет ничего интересного, да и наше пребывание здесь слишком затянулось. Глоток спиртного самым лучшим образом повлияет на ваши нервы.

На лице девушки отразилась целая гамма чувств: волнение, недоверие... и облегчение. Однако все эти чувства постепенно вытеснил гнев — она решила, будто я только делаю вид, что поверил ей, и успокаиваю ее как ребенка.

— Но я же говорю вам...

— Не надо. Успокойтесь,— я приложил палец к ее губам.— Молчите и помните, что шефу всегда виднее!

Белинда была слишком молода, чтобы бурные эмоции стали причиной инсульта, хотя на какое-то время она лишилась дара речи. С яростью взглянув на меня, она молча стала спускаться вниз, но ее слишком выпрямленная спина говорила о возмущений. Спускаясь следом за ней, я чувствовал, что с моей спиной творится что-то неладное: по ней бегали мурашки. Это странное и неприятное ощущение не покидало меня, пока мы не вышли из склада и за нами не захлопнулась дверь.

Мы быстро шли по улице, но Белинда, всем своим видом подчеркивая, что затаила обиду, держалась в трех футах от меня.

— Отступление — это еще не капитуляция! — сказал я.

Но девушка так злилась, что эта простая истина не дошла до нее.

— Лучше не заговаривайте со мной,— резко сказала ока.

Мы в полном молчании дошли до первого кабачка в районе порта — грязной забегаловки с весьма странным названием «Кошка о девяти хвостах». Возможно, этот притон когда-то посещали моряки британского флота.

Я взял Белинду под руку, и мы вошли внутрь. Она не казалась восхищенной, но и сопротивления не оказывала. Это все, что можно было сказать о ней. Несколько моряков, видимо, считающих это заведение своей личной собственностью, встретили нас косыми взглядами. Наверное, я выглядел довольно мрачно, потому что моряки тут же демонстративно отвернулись.

Я усадил Белинду за маленький столик, поверхности которого мыло и вода не касались с незапамятных времен.