Марид Одран - [291]

— Держите, — сказал он мне, — поговорите с самим мистером Гуссейном.

Я подождал, пока на том конце отозвались.

— Алло? — сказал я.

— Алло, кто говорит?

— Меня зовут… впрочем, не имеет значения. Я звоню из отделения банка «Дюны». Ко мне неким образом попал чек на ваше имя.

— Ты его спер, — хрипло ответил Гуссейн.

— Не я, — сказал я. — Один из моих партнеров по бизнесу пытался оказать услугу своему другу и попросил меня подписать этот чек и оплатить его.

— Ты даже врать как следует не умеешь, мистер.

Я снова начал злиться.

— Слушай, приятель, — терпеливо продолжал я, — у меня есть товарищ по имени Фуад. Он сказал, что хотел купить у тебя фургон, но ты продал его…

— Фуад? — с подозрением сказал Гуссейн. А затем подробно описал мне Фуада аль-Манхуса от его грязных волос до разбитых ботинок.

— Откуда ты его знаешь? — изумленно спросил я.

— Это мой шурин, — сказал Гуссейн. — Иногда он ночует у меня. Наверное, я оставил этот чек на видном месте, а Фуад решил его стянуть. Я этому тощему ублюдку руки поотрываю!

— М-да, — сказал я, все еще не понимая, как Фуад сумел сочинить такую правдоподобную историю. Я скорее бы предпочел, чтобы меня одурачили, чем поверил бы в то, что он на это способен. — Похоже, он облапошил нас обоих.

— Ладно, я-то получу свои деньги назад. Вы оплатили чек?

Я понял, к чему он клонит.

— Да, — ответил я.

Гуссейн рассмеялся:

— Тогда пусть вам повезет вытрясти эти деньги из Фуада. У него никогда и пары киамов не было. Если он уже просадил двадцать четыре сотни, то можете о них забыть. Возможно, он уже смылся из города.

— Да, вы правы. Рад, что мы все уладили.

Я повесил трубку. Позже, когда я разделаюсь с главными своими проблемами, я разберусь и с Фуадом.

Хотя я чуть ли не восхищался тем, как он все это устроил. Он использовал против меня мою же собственную предвзятость — против него и Жака. Мы поверили ему потому, что считали его слишком тупым, чтобы обвести нас вокруг пальца. Несколько недель назад меня обдурил бедуинский жулик, а теперь еще и Фуад. Гордиться нечем.

— Сэр? — спросил Адван.

Я передал ему трубку.

— Все в порядке, я во всем разобрался, — сказал я ему. — У нас с мистером Гуссейном есть один близкий друг, который попытался подставить нас обоих.

— Да, сэр, — ответил Адван. — Банк заботитлишь то, чтобы чек был оплачен надлежащим образом.

Я встал.

— Да пошел он на хрен, ваш банк, — сказал я. Я даже подумал, не забрать ли у них все свои деньги. С одной стороны, этот банк меня весьма устраивал. С другой стороны, очень хотелось дать по морде этому сопливому Кирку Адвану.

День был длинный, а в квартире Ясмин я поспал недолго. Я начал уставать. Сев в машину, сказал себе: «Вот сейчас проверну еще одно дельце, а потом поеду в свой бар и буду сидеть за стойкой и смотреть на обнаженные женские фигурки, дергающиеся под музыку».

— Домой, йа Сиди? — спросил Кмузу.

— Нет старику мне покоя, — сказал я, закинув голову и растирая виски. — Назад, к восточным воротам Будайина. Мне надо поговорить с медэкспертом, а потом я собираюсь посидеть несколько часов в баре у Чириги. Надо немного отдохнуть.

— Да, йа Сиди.

— Пойдем со мной. Ты сам знаешь — Чирига тебе будет рада.

В зеркале заднего обзора я увидел, как сузились глаза Кмузу.

— Я подожду тебя в машине, — сурово сказал он. Ему на самом деле претило внимание Чири.

Или, может быть, нравилось и одновременно тяготило.

— Я просижу там несколько часов, — сказал я. — Вероятно, до самого закрытия.

— Тогда я поеду домой. Ты можешь вызвать меня, когда тебе будет угодно.

До бара было всего несколько минут езды по бульвару. Я вышел из машины, наклонился и попрощался с Кмузу. Постоял под теплым моросящим дождем, глядя вслед кремовому седану. Честно говоря, я не слишком торопился к медэксперту. Не особо люблю покойников.

Но именно покойников я и увидел, когда вошел в морг, что был как раз за воротами на углу Первой и Главной улицы. В городе было два морга: один, обслуживавший весь город, располагался где-то в другом месте, а этот занимался исключительно Будайином. Квартал за стенами поставлял покойников дальше некуда. Единственное, чего я не мог понять, так это почему морг располагается на восточной окраине Будайина, а кладбище — у западной стены. Наверное, было бы удобнее, если бы они оказались поближе друг к другу.

Я уже несколько раз бывал в морге. Мы с приятелями называли его «комнатой ужасов», потому что все ужасы, которые только можно себе вообразить, там имелись. Морг был тускло освещен, вентиляция там была очень плохая. Сырой горячий воздух вонял нечистотами, мертвечиной и формальдегидом. В отделении медэкспертизы было двенадцать подвалов, в которых лежали трупы, однако умерших естественной смертью, жертв несчастных случаев и погибших в результате нанесенных увечий было так много, что уже до полудня эти подвалы бывали забиты. Поступившие позже лежали штабелями на разбитом и грязном кафельном полу, дожидаясь своей очереди.

Главный медицинский эксперт и два его помощника пытались как-то регулировать этот жуткий поток. Второй великой проблемой была грязь, но ни у кого из трех сотрудников не было времени на то, чтобы протереть полы. Лейтенант Хад-жар иногда посылал сюда заключенных, но никто из них сюда особенно не рвался. Поскольку строители этих подвалов для трупов не позаботились о стоке, приходилось каждый день убирать их вручную. Подвалы были великолепным рассадником разнообразных микробов и бактерий. Несчастные заключенные возвращались в тюрьму, подцепив какую-нибудь заразу — от туберкулеза до менингита, — с которой прекрасно справлялись в любом другом месте.