Маргиналы в советском социуме. 1930-е — середина 1950-х годов - [34]
Таким образом, на политико-моральное состояние тылоополченцев в 1931–1933 гг. влияло несколько базовых факторов. Прежде всего, это социальный состав, условия жизни и труда, государственная политика в отношении «лишенцев» и способы ее реализации на местном уровне (отношение к тылоополченцам как со стороны начсостава, так и представителей хозяйственных органов).
С переходом частей т. о. в систему НКВМ обеспечение начальствующего и переменного состава всеми видами довольствия было приведено в соответствие с едиными требованиями, существовавшими в РККА. При определении норм продовольственного пайка для тылоополченцев НКСнаб в декабре 1933 г. несколько увеличил существовавшие до этого нормы и довел калорийность пайка до 2712 кал. в сутки. НКВМ не согласился с такими нормами и добился утверждения своего варианта в 3 тыс. калорий. В соответствии с утвержденными СНК СССР 15 февраля 1934 г. нормами в суточный продовольственный паек тылоополченца входили следующие продукты: 1 кг ржаного хлеба, 300 г картофеля, 200 г квашеной капусты, 145 г крупы, 120 г рыбы, 50 г свеклы, по 30 г растительных жиров, соли и овощей, по 27 г сахара и чая (в месяц), 20 г моркови, 15 г макарон, 13 г подболточной муки, 5 г томатов, 0,2 г лаврового листа, 0,1 г перца, а также 200 г мыла в месяц[149].
Казалось бы, с увеличением пайка питание тылоополченцев должно было улучшиться. Однако в первой половине 1934 г. произошло обратное. Снабжающие органы РККА [Военно-хозяйственное управление (ВХУ)] не успели заготовить овощи для т. о. Кроме того, многие работодатели перестали обеспечивать тылоополченцев дополнительным питанием, наркоматы не выделяли денег на децентрализованные заготовки. В результате отсутствия в пайке мяса и полного отказа военхозскладов от выдачи частям т. о. овощей (особенно в ОКДВА) в большинстве частей положение с продовольствием резко ухудшилось, а в некоторых из них началась цинга.
Так, 6-й и 8-й отдельные батальоны т. о. Забайкальской группы войск ОКДВА (работодатель Шосдорстрой) всю зиму жили в худых бараках, крестьянских хатах, а 3-я рота 6-го батальона — в бурятских юртах. Работали на чрезвычайно тяжелых скальных грунтах в условиях гористой местности, при морозах до минус 50 >оС. Скудное питание (по 800 г хлеба, 33 г крупы без жиров ежедневно, рыба не каждый день) зачастую из-за разбросанности подразделений выдавалось тылоополченцам на руки, и пищу они готовили самостоятельно. Воду в подразделения доставляли в брезентовых мешках из болота, находящегося в 2 км от места расположения части. Купить что-либо у местного населения не представлялось возможным, т. к. оно в большинстве занималось охотничьим промыслом и само покупало хлеб. Все эти условия вызвали заболевание цингой[150]. В мае только в 6-м батальоне было 240 больных (ок. 50 % от переменного состава батальона), из них 60 чел. — в тяжелой форме[151].
Вещевое довольствие в этот период было организовано удовлетворительно, но ощущалась острая нехватка обуви. На весь 1934 г. ВХУ РККА занарядило всего 26 тыс. пар обуви, что составило лишь 62 % от потребности. Учитывая интенсивный износ обуви в условиях работы тылоополченцев в каменоломнях, на укладке шоссе, на угле и т. п., создавалась угроза срыва выполнения промфинпланов из-за невыходов на работы ввиду отсутствия обуви.
Первая половина 1934 г. фактически явилась организационным периодом для т. о. в системе НКВМ. Вторая половина 1934 г. стала временем внедрения форм и методов обучения и воспитания переменного и начсостава, принятых в РККА, но с учетом специфики частей т. о. Командирская учеба, которая при нахождении частей в гражданских наркоматах отсутствовала вовсе, теперь вошла в систему. Она проводилась по программе инженерных войск РККА и включала стрелковую, тактическую и тактико-техническую (мостовые, дорожные и фортификационные работы) подготовку.
К концу 1934 г. весь комплекс проводимых УТО мероприятий стал давать свои результаты. Положение с продовольственным, вещевым обеспечением улучшилось. Повысилась производительность труда. Средние ее показатели по всем частям составили в I квартале — 114 %, во II квартале — 131,2 %, во второй половине 1934 г. — 155,6 %, за год — 143,5 %[152]. Это, в свою очередь, позволило несколько улучшить финансовое положение частей.
Но, как отмечалось выше, во всем комплексе воспитательных мероприятий ключевую роль играло широко популяризируемое в частях движение за восстановление тылоополченцев в избирательных правах по ходатайству командиров через ЦИК СССР. До перехода частей т. о. в систему НКВМ правительством так и не было принято решение о досрочном восстановлении тылоополченцев в избирательных правах. Восстановление имело место эпизодически через местные исполнительные органы и до конца 1933 — начала 1934 г. не носило массового характера. Командиры одних частей, получив из районных, областных или краевых исполкомов выписки из решений о восстановлении в правах тылоополченцев, безоговорочно отпускали их, другие под разными предлогами задерживали увольнение. Такому положению способствовала разноречивость принимаемых в стране законов о восстановлении в правах различных категорий «лишенцев».
