Маргелов - [35]
— Маргэлов, вэрю — будэшь командыром дывызии. Хороший удар. Маладэц!
Затем, внимательно выслушав доклад подполковника, обнял его и пожелал на прощание новых побед. Во искупление своей вины и отмечая подвиг командира полка, тут же дал указание подготовить наградной лист на награждение орденом Красного Знамени».
Сыновья генерала подтверждали, что роман Юрия Бондарева «Горячий снег» отец прочитал с удовлетворением и сказал, что «картина тех боев» в нем «отражена правдиво». Василий Филиппович понимал, что книга замечательного русского писателя-фронтовика и о его горячем снеге. Кто лежал в том снегу и выжил, тот никогда его не забудет. А убитым — вечная слава!
На Мышковой его полк стоял непреодолимой глыбой, противотанковым ежом посреди дороги — ни сдвинуть, ни объехать. Оборону Маргелов выстроил так, чтобы, в случае прорыва первой линии, танки и мотопехота противника завязли во второй линии, в глубине батальонных районов. Противотанковые средства сосредоточил на наиболее вероятных направлениях танковых атак. От бронебойщиков требовал, чтобы они открывали огонь по танкам и бронетранспортерам только с дистанции действенного огня, чтобы не обнаруживать себя раньше времени и не дать возможности немецким танкистам и артиллеристам уничтожить себя задолго до сближения. Стрелкам и пулеметчикам приказывал отсекать пехоту от танков, прижимать ее к земле, не позволять приблизиться к своим окопам. Танки иногда пропускали через окопы и уничтожали связками гранат и бутылками с горючей смесью. Когда на берегах Мышковой застыли первые танки и на их горелые сизые борта лег снег, Маргелов прошел по окопам полка и говорил своим бойцам: «У Манштейна много танков. Его расчет на силу танкового удара. Вон она, его сила! — И он указывал в белое поле, где чернели горелые коробки танков и самоходок. — Ребята, не робеть! Главное — выбить у них танки. Каждый из вас должен подбить по одному танку! Пехоту отсекать, заставлять прижаться к земле! Уничтожать!» После краткого монолога раздавал бойцам гвардейский знак.
Нагрудный знак «Гвардия» был красивым, похожим на орден Красного Знамени. Гвардейцы с удовольствием и гордостью, как награду, тут же привинчивали его на гимнастерки, весело намекая комполка на необходимость обмыть боевые награды…
У Маргелова в полку были надежные помощники из числа офицеров и политработников. Штаб работал, как муравейник. Каждый знал свое дело.
Начальник артиллерии гвардии старший лейтенант Николай Шевченко, порывистый, храбрый, образованный, артиллерист, как говорят, от бога, расставлял орудия так, что немецкие танки так и не смогли укрыться в «мертвом» пространстве и действовать более или менее свободно. Всегда они оказывались в прицеле его надежных расчетов. Когда артиллеристы отрыли основные и запасные позиции, старший лейтенант Шевченко обошел свои расчеты и в качестве последнего приказа зачитал из записной книжки приказ генерал-майора русской артиллерии А. И. Кутайсова 1812 года перед одним из решающих сражений русской армии: «Подтвердить от меня во всех ротах, чтобы они с позиций не снимались, пока неприятель не сядет верхом на пушки. Артиллерия должна жертвовать собой… Последний картечный выстрел выпустите в упор, и батарея нанесет неприятелю вред, вполне искупающий потерю орудий».
Гвардии капитан В. Дацко организовал работу штаба так, что батальоны мгновенно реагировали на всяческое изменение обстановки на боевых участках полка.
Начальник связи гвардии капитан А. Затолока сумел поддерживать постоянную связь между батальонами и ротами. Прорывы устранялись в считаные минуты. Связь во время боя была обеспечена.
Саперными подразделениями умело управлял гвардии капитан М. Белокосков. Саперы минировали танкоопасные участки, броды, места, которыми противник мог воспользоваться, чтобы перебросить бронетехнику на берег, занимаемый маргеловцами. Во время боя выдвигались вперед и подрывали подбитые немецкие танки, которые ремонтные бригады противника могли отбуксировать в тыл и восстановить для боя. Продолжали совершенствовать инженерные сооружения линии обороны.
Подвиг бронебойщика Ильи Каплунова потряс всех. В один из дней расчет ПТР красноармейца Каплунова оказался на острие танкового удара северо-восточнее хутора Нижне-Кумский. В самом начале боя второй номер был ранен. Илья Каплунов продолжал бой в одиночку. Пять немецких танков подбил он метким огнем своего ружья. Пуля перебила руку, осколком снаряда оторвало ступню. Илья перетянул ногу ремнем, чтобы не истечь кровью, и продолжил вести огонь. Вскоре перед его позицией замерли еще три танка. Некоторые из них горели. Девятый танк вышел на окоп бронебойщика. Илья Каплунов взял в здоровую руку противотанковую гранату, выполз навстречу танку, собрал последние силы и бросился под набегающие гусеницы.
