Маргелов - [18]

Масла в уже полыхающий огонь подлило содержимое офицерской полевой сумки, захваченной разведчиками. В ней лежала аккуратно сложенная топографическая карта с грифом Генерального штаба вооруженных сил Швеции.

Особист схватился за голову:

— Да ты, капитан, хоть соображаешь, что натворил?! Это же нейтралы! Шведы! Это же международный скандал!

В какой-то момент Маргелов пожалел, что не послушал своих командиров рот и не закопал этих шведов вместе с их сумкой и топографической картой в снег.

— Послушайте, — пытался оправдаться комбат, — я вам в который раз говорю: шел бой, там некогда было разбираться, где финн, а где швед, они вели огонь в нашу сторо-ну, и у нас были убитые и раненые, мы тоже вели огонь в их сторону… А этих захватили живыми.

Особист стоял на своем:

— Как командир батальона ты, капитан, превысил свои полномочия.

— В чем?

Дознавателю нужна была формальная зацепка. Но ее-то и не было.

— В том, что это — шведы. Офицеры нейтральной страны.

Маргелов подумал и брякнул:

— Маннергейм тоже, говорят, швед.

Дознавателя это привело в ярость, но грань он все же не переходил. Возможно, побаивался ответной вспышки ярости со стороны командира разведбатальона. О капитане Маргелове в полку ходили разные слухи: лихой, сорвиголова, здоровый, как лось, мог за день отмахать несколько десятков километров, а потом несколько часов руководить боем. Пока при нем личное оружие, ничего от него не добьешься, решил особист.

Маузер в деревянной изрядно поцарапанной кобуре лежал на коленях у командира разведчиков. Капитан бережно, как скрипку в футляре, придерживал кобуру огромными ручищами.

Вскоре о пленных шведских офицерах и топографической карте Генерального штаба Швеции доложили комкору Чуйкову. Он срочно затребовал пленных и всё, что было захвачено вместе с ними. Командира разведбата тоже вызвал к себе. Через несколько часов всех и всё, затребованное командармом, кроме капитана Маргелова, отправили срочным бортом прямиком в Москву.

Орден снова пролетел мимо командира разведбата. «Было у матери с отцом двенадцать дочерей. Одиннадцать — строевых, одна — нестроевая…»

* * *

Шведам повезло: в 1940 году после подписания мира между Финляндией и СССР их живыми и невредимыми вернули на родину.

Шведский добровольческий корпус был сформирован из граждан Швеции на территории Швеции и на средства Швеции для участия в боевых действиях на стороне финской армии. Корпус насчитывал 9640 человек. Швеция официально придерживалась статуса нейтралитета, но симпатии ее были на стороне Финляндии, поэтому на войну против СССР она могла направить только добровольцев. Корпус принял участие в боях в районе Салла. Кроме того, зенитная батарея шведов действовала в Турку. Из шведских пилотов был сформирован 19-й авиаполк ВВС Финляндии. К концу «зимней войны» в составе корпуса насчитывалось 8260 шведов, 725 норвежцев и 600 датчан. Корпус был символом скандинавского единства, на его знаках отличия изображались четыре крепко сжатые руки, которые образовывали прочный, без зазоров, квадрат-монолит. Этот же символ был и на пуговицах добровольцев.

Обстановка на участке фронта, принятом шведами от своих финских собратьев, была достаточно спокойной. Тем не менее воинственные добровольцы, потомки викингов, рвались в бой и предприняли вылазку силами до полувзвода. Отобрали для рейда лучших лыжников и стрелков — и сразу же нарвались на разведбат русских. Это был батальон капитана Маргелова. Четверо захваченных в плен, остальные убиты. Неудачная операция впечатлила шведов. К тому же в первые же дни пребывания в районе Салла погиб командир первой группы корпуса подполковник Дюрссен — во время огневого налета русской артиллерии осколок попал ему в голову.

Шведскому добровольческому корпусу повезло — он не попал в крупные сражения. Тем не менее потерял, по данным шведской стороны, 37 человек убитыми, 45 ранеными и 140 обмороженными. Пятеро попали в плен и были возвращены на родину, как уже говорилось, в 1940 году.

Москва высоко оценила захват разведкой 9-й армии шведских офицеров. Отметили это наградами бойцам и командирам 122-й стрелковой дивизии. Правда, «хамство» командира разведбата не забыли, и капитана Маргелова из наградного списка вычеркнули.

Что и говорить, не везло ему на награды.

Вспоминая ту историю, Маргелов шутил:

— Бог с ним, с орденом, зато Швецию напугал! Думаете, почему она в войну так и не вступила?..

Но «шведская» история на этом не закончилась.

Во время схватки с разведгруппой шведов без вести пропали трое красноармейцев. Всех их комбат знал в лицо и не раз испытал в деле. Хорошие лыжники и умелые воины. Через трое суток, когда только-только успокоились оперативники из НКВД, пропавшие вернулись. При всем снаряжении, даже с винтовками, правда, без патронов и штыков. Поведали невероятное — даже капитану Маргелову потребовалось какое-то время, чтобы поверить в искренность их слов.

Оказалось, во время боя они увязались преследовать группу шведов, проскользнувших в «мертвое» пространство. Догнать их не смогли, но попали в расположение финской части. Пока были патроны, отстреливались. Финны подошли совсем близко, тогда они кинулись на них со штыками. Трое — на целый взвод. Началась свалка. Наконец, их обезоружили и повели куда-то. Вдруг в дороге финский офицер по-русски скомандовал им: «Взять оружие! Кругом — марш!»