Маргелов - [163]
В Афганистан направили 103-ю гвардейскую воздушно-десантную (Витебскую) дивизию генерал-майора И. Ф. Рябченко — прекрасно обученное, хорошо оснащенное соединение, но совершенно не подготовленное для действий в столь специфических условиях. Обучаться и осваиваться пришлось на месте, по ходу продвижения вглубь Афганистана, в боях. Такая учеба, как правило, оплачивается дорого — кровью.
И лишь 345-й отдельный парашютно-десантный полк Ю. В. Кузнецова чувствовал себя в горах Афганистана как рыба в воде. Потерь здесь было значительно меньше. Подразделения этого полка действовали успешно. Командир полка вскоре стал Героем Советского Союза.
Маргелов с жадностью просматривал свежие газеты, смотрел телевизионные репортажи из Афганистана. Видел своих «орлов» в тельняшках то среди вернувшихся с задания, чумазых, усталых, то среди раненых, и мучился, что практически ничем не мог им помочь. Власть и возможности генерального инспектора невелики. Есть лишь некоторые привилегии, как признание прошлых заслуг, — машина, порученец, рабочій кабинет.
Дома он как-то сказал:
— Вот отпраздную пятидесятилетие Воздушно-десантных войск и тогда отправлюсь на покой.
На даче он со знанием дела, по-крестьянски основательно занимался огородом и садом. Копал землю, как настоящий «бульбаш», сажал картошку и радовался хорошим урожаям. Картошкой обеспечивал семью на весь год. Иногда выбирался на охоту.
Юбилей Воздушно-десантных войск отмечали скромно. 2 августа 1980 года им исполнилось 50 лет. Собрание состоялось в Центральном доме Советской армии. Один из биографов генерала Маргелова описал его так: «Небольшой президиум: кто-то из ЦК КПСС, начальник Генерального штаба маршал Н. В. Огарков, космонавт А. В. Филип-ченко, оба командующих ВДВ — бывший и действующий, несколько солдат и офицеров — отличников боевой подготовки. Ни наград, ни адресов от общественности, ни воспоминаний ветеранов ВДВ, а ведь им было чем поделиться. И полнейшее умолчание о десантниках, воюющих в Афганистане».
Генерал В. С. Краев, прилетевший на собрание из Каунаса, оставил более жесткие воспоминания: «Заседание открыл не то начальник политуправления ВДВ генерал Близнюк, не то его заместитель полковник Смирнов. Затем слово для доклада было предоставлено Сухорукову Д. С. В сорокаминутном докладе Дмитрий Семенович только один раз упомянул фамилию Василия Филипповича Маргелова, и то при перечислении других командующих, которые были до него. Причем не отметил, что за 50 лет существования ВДВ около 25 лет ими командовал генерал Маргелов, что именно он их практически возродил после упадка в середине 50-х годов, перевооружил, поднял их престиж и авторитет не только в Советской Армии, но и в мировых военных кругах, сделав их элитой Вооруженных Сил. К сожалению, таких слов зал не услышал. Если бы Сухоруков, назвав фамилию Маргелова В. Ф., добавил хотя бы два-три слова, характеризующие вклад Василия Филипповича в становление и развитие ВДВ, я уверен, весь зал стоя устроил бы овацию… Но, видно, этого устроители торжественного вечера больше всего и боялись».
Торжество пятидесятилетия ВДВ его организаторы и вдохновители провели, как заурядное, расширенное партсобрание. Не случайна ирония генерала Краева по поводу того, кто открыл и вел собрание. Имя ведущего генерал, конечно, помнил, но открывать столь долгожданное собрание десантников должен был другой человек. И он в зале в тот момент находился. Впрочем, время, история все расставляют на свои места. Где они, те маршалы и генералы, в год пятидесятилетия ВДВ облепившие шведский стол торжества и не позволившие протиснуться к нему боевым офицерам и командирам? В ведомственных справочниках их имена еще можно найти. А «дядя Вася» и сегодня у всех на устах.
После длинного и скучного доклада генерал-полковника Д. С. Сухорукова, выверенного и выхолощенного политорганами, зазвучал гимн СССР. У командующего не нашлось мужества и честности по ходу доклада хотя бы в некоторых местах добавлять два-три слова от себя, от души. Что ж, не та у Сухорукова была струя, чтобы стоять против ветра…
После того как гимн отзвучал и стало понятно, что ни выступлений, ни каких-либо даже кратких прений, ни поздравлений больше не будет, собрание в недоумении начало покидать зал. Расходились, стараясь не смотреть друг другу в глаза. Те, кто получил особые билеты, с пометкой «Приглашаем на товарищеский ужин», потянулись к накрытым столам, стоявшим в смежном зале.
Маршал Огарков конечно же, понимая природу напряжения, возникшего на торжестве и по поводу чрезвычайной и необычной усеченности его, и по поводу доклада командующего ВДВ, как вспоминают очевидцы, «подошел к В. Ф. Маргелову, намереваясь взять его под руку, и услышал такие слова: “Я сегодня не вполне здоров, товарищ маршал”. Огарков выразил сожаление, пожал Маргелову на прощание руку, произнес несколько дежурных фраз. Василий Филиппович спустился со сцены в опустевший зал, направился к выходу. К. нему подошел генерал В. С. Краев.
— А ты как здесь оказался? — удивился Маргелов. — Я слышал, ты уже в Забайкалье.
— На новом месте службы мне приказано быть пятого августа. Завтра лечу в “Семерку”.
Роман «Примкнуть штыки!» написан на основе реальных событий, происходивших в октябре 1941 года, когда судьба столицы висела на волоске, когда немецкие колонны уже беспрепятственно маршем двигались к Москве и когда на их пути встали курсанты подольских училищ. Волею автора романа вымышленные герои действуют рядом с реально существовавшими людьми, многие из которых погибли. Вымышленные и невымышленные герои дрались и умирали рядом, деля одну судьбу и долю. Их невозможно разлучить и теперь, по прошествии десятилетий…
Во время операции «Багратион» летом 1944 года наши войска наголову разгромили одну из крупнейших немецких группировок – группу армий «Центр». Для Восьмой гвардейской роты старшего лейтенанта Воронцова атака началась ранним утром 22 июня. Взводы пошли вперёд рядом с цепями штрафников, которых накануне подвели на усиление. Против них стояли части дивизии СС, которая на девяносто процентов была сформирована из власовцев и частей РОНА бригады группенфюрера СС Каминского. В смертельной схватке сошлись с одной стороны гвардейцы и штрафники, а с другой – головорезы, которым отступать было некуда, а сдаваться в плен не имело смысла… Заключительный роман цикла о военной судьбе подольского курсанта Александра Воронцова, его боевых друзей и врагов.
Новая книга от автора бестселлеров «Высота смертников», «В бой идут одни штрафники» и «Из штрафников в гвардейцы. Искупившие кровью». Продолжение боевого пути штрафной роты, отличившейся на Курской дуге и включенной в состав гвардейского батальона. Теперь они – рота прорыва, хотя от перемены названия суть не меняется, смертники остаются смертниками, и, как гласит горькая фронтовая мудрость, «штрафная рота бывшей не бывает». Их по-прежнему бросают на самые опасные участки фронта. Их вновь и вновь отправляют в самоубийственные разведки боем.
Летом 1942 года на Ржевско-Вяземском выступе немцам удалось построить глубоко эшелонированную оборону. Линия фронта практически стабилизировалась, и попытки бывшего курсанта Воронцова прорваться к своим смертельно опасны. А фронтовые стежки-дорожки вновь сводят его не только с друзьями настоящими и с теми, кто был таковым в прошлом, но и с, казалось бы, явными врагами — такими как майор вермахта Радовский, командир боевой группы «Черный туман»…
Когда израсходованы последние резервы, в бой бросают штрафную роту. И тогда начинается схватка, от которой земля гудит гудом, а ручьи текут кровью… В июле 1943 года на стыке 11-й гвардейской и 50-й армий в первый же день наступления на северном фасе Курской дуги в атаку пошла отдельная штрафная рота, в которой командовал взводом лейтенант Воронцов. Огнём, штыками и прикладами проломившись через передовые линии противника, штрафники дали возможность гвардейцам и танковым бригадам прорыва войти в брешь и развить успешное наступление на Орёл и Хотынец.
Фронтовая судьба заносит курсанта Воронцова и его боевых товарищей в леса близ Юхнова и Вязьмы, где отчаянно сражаются попавшие в «котёл» части 33-й армии. Туда же направлена абвером группа майора Радовского, принадлежащая к формированию «Бранденбург-800». Её задача – под видом советской разведки, посланной с «большой земли», войти в доверие к командующему окружённой армии и вывести штабную группу в расположение немцев для последующей организации коллаборационистских формирований по типу РОА…
Данная статья входит в большой цикл статей о всемирно известных пресс-секретарях, внесших значительный вклад в мировую историю. Рассказывая о жизни каждой выдающейся личности, авторы обратятся к интересным материалам их профессиональной деятельности, упомянут основные труды и награды, приведут малоизвестные факты из их личной биографии, творчества.Каждая статья подробно раскроет всю значимость описанных исторических фигур в жизни и работе известных политиков, бизнесменов и людей искусства.
Всем нам хорошо известны имена исторических деятелей, сделавших заметный вклад в мировую историю. Мы часто наблюдаем за их жизнью и деятельностью, знаем подробную биографию не только самих лидеров, но и членов их семей. К сожалению, многие люди, в действительности создающие историю, остаются в силу ряда обстоятельств в тени и не получают столь значительной популярности. Пришло время восстановить справедливость.Данная статья входит в цикл статей, рассказывающих о помощниках известных деятелей науки, политики, бизнеса.
Всем нам хорошо известны имена исторических деятелей, сделавших заметный вклад в мировую историю. Мы часто наблюдаем за их жизнью и деятельностью, знаем подробную биографию не только самих лидеров, но и членов их семей. К сожалению, многие люди, в действительности создающие историю, остаются в силу ряда обстоятельств в тени и не получают столь значительной популярности. Пришло время восстановить справедливость.Данная статья входит в цикл статей, рассказывающих о помощниках известных деятелей науки, политики, бизнеса.
«Мы были ровесниками, мы были на «ты», мы встречались в Париже, Риме и Нью-Йорке, дважды я была его конфиденткою, он был шафером на моей свадьбе, я присутствовала в зале во время обоих над ним судилищ, переписывалась с ним, когда он был в Норенской, провожала его в Пулковском аэропорту. Но весь этот горделивый перечень ровно ничего не значит. Это простая цепь случайностей, и никакого, ни малейшего места в жизни Иосифа я не занимала».Здесь все правда, кроме последних фраз. Рада Аллой, имя которой редко возникает в литературе о Бродском, в шестидесятые годы принадлежала к кругу самых близких поэту людей.
Книга М. Лапирова-Скобло об Эдисоне вышла в свет задолго до второй мировой войны. С тех пор она не переиздавалась. Ныне эта интересная, поучительная книга выходит в новом издании, переработанном под общей редакцией профессора Б.Г. Кузнецова.
Книга рассказывает об ученом, поэте и борце за освобождение Италии Томмазо Кампанелле. Выступая против схоластики, он еще в юности привлек к себе внимание инквизиторов. У него выкрадывают рукописи, несколько раз его арестовывают, подолгу держат в темницах. Побег из тюрьмы заканчивается неудачей.Выйдя на свободу, Кампанелла готовит в Калабрии восстание против испанцев. Он мечтает провозгласить республику, где не будет частной собственности, и все люди заживут общиной. Изменники выдают его планы властям. И снова тюрьма. Искалеченный пыткой Томмазо, тайком от надзирателей, пишет "Город Солнца".
Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.
Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.
Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.
Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.