Маргарита де Валуа. Мемуары. Избранные письма. Документы - [73]

желании оказывать помощь моему брату, в действительности же подготовке его армии для Фландрии оказывалось всяческое противодействие [550].

Время текло своим чередом, и я, не переставая, просила короля разрешить мне отправиться к королю моему мужу. Видя, что он не может и далее мне в этом отказывать, и не желая, чтобы я уехала недовольная им, рассчитывая во что бы то ни стало порвать мои дружеские связи с братом, он осыпал меня всеми видами благодеяний и пожаловал мне – в соответствии с обещанием, которое королева моя мать дала мне при заключении мира в Сансе, – земли в счет моего приданого, а кроме того, право назначения на должности и бенефиции [551]. Помимо этого, мне был предоставлен пенсион, который обычно получали дочери Франции, и король лично достал мне наличные деньги из своих сундуков. Он брал на себя труд каждое утро посещать меня, демонстрируя, насколько его дружба может быть для меня полезней, чем дружба с моим братом, ведущая только к печальному концу, и насколько он способен сделать мою жизнь гораздо счастливее, [приводя также] тысячу других подобных доводов. Этим он никогда не мог поколебать верность, которую я питала к своему брату, добившись от меня только изъявления того, что моим самым большим желанием было бы видеть моего брата в милости у короля, поскольку мне кажется, что он несправедливо лишен ее. Я также выражала уверенность, что брат приложит все усилия, чтобы заслужить эту милость своим крайним повиновением и самой преданной службой. Что касается [156] меня, то я чувствую себя весьма благодарной и обязанной королю за столько почестей и благ, которые он мне даровал, и он может быть спокоен за то, что, находясь рядом с королем моим мужем, я никогда не стану пренебрегать его распоряжениями, которые ему будет угодно мне отдавать, и буду стараться делать все возможное, чтобы удерживать короля моего мужа в повиновении ему. Мой брат к тому моменту уже готовился к отправке во Фландрию. Королева моя мать пожелала перед его отбытием встретиться с ним в Алансоне. Я упросила короля соблаговолить дать согласие на то, чтобы сопровождать ее и попрощаться с братом, что он сделал с неохотой [552].

По возвращении из Алансона, так как все приготовления для моего отъезда [в Гасконь] были завершены, я также умолила короля отпустить меня [553]. В связи с тем, что королева моя мать намеревалась совершить поездку в Гасконь по делам короля, которые требовали ее личного присутствия в этой области, она решила, что должна отправиться вместе со мной. Покинув Париж, король сопровождал нас до своего замка Долленвиль, где, проведя вместе несколько дней, мы с ним расстались [554]. Спустя немного времени мы [157] уже были в Гиени, где нам устраивались торжественные въезды, поскольку король мой муж являлся губернатором этой провинции. Он выехал навстречу королеве моей матери в Ла Реоль [555] – город, принадлежавший представителям [протестантской] религии, поскольку из-за некоторых опасений, связанных с тем, что мир еще не установился окончательно, ему не разрешили проехать дальше. Его сопровождали все сеньоры и дворяне Гаскони, как гугеноты, так и католики.

Королева моя мать предполагала недолго пробыть [на юге], но случился ряд инцидентов как со стороны гугенотов, так и католиков, что заставило ее задержаться здесь на пятнадцать месяцев [556]. Будучи рассерженной из-за этого, она была склонна в то же время думать, что ее удерживают намеренно, дабы как можно дольше видеться с ее фрейлинами, тем более что король мой муж был весьма влюблен в м-ль Дейель [557], а господин де Тюренн [558] – в м-ль [158] де Ла Вернь [559]. Все это не мешало тому, что король мой муж оказывал мне большие почести и проявлял такую же дружбу, и теперь мог говорить мне все, что хотел. В первый же день нашего приезда он рассказал мне обо всех кознях, которые ему строили, когда он пребывал при дворе, чтобы только нас поссорить (он прекрасно понимал, что все это делается с одной целью – разрушить его дружбу с моим братом и тем самым погубить нас троих), демонстрируя огромную радость от того, что теперь мы вместе.

1579

Мы пребывали в этом счастливом состоянии, пока королева моя мать оставалась в Гаскони. Но после того, как установился мир [560], она, заменив по просьбе короля моего мужа генерального наместника провинции (отстранив господина маркиза де Виллара [561][159] и назначив на его место господина маршала де Бирона [562]), направилась в Лангедок. Мы проводили ее до Кастельно, где она простилась с нами [563], а затем вернулись в По, в Беарн [564]. Здесь уже не проводились католические службы, и мне разрешили молиться в единственной маленькой часовне, которая, будучи очень узкой (всего три или четыре шага в длину), едва вмещала в себя семь или восемь человек. В час, когда мы хотели прослушать мессу, замковый мост был поднят из опасения, что католики этой страны, у которых не было возможности присутствовать на церковной службе, могли бы ее услышать, хотя они бесконечно желали присутствовать на этой мессе, поскольку были лишены ее уже несколько лет. Охваченные этим священным и справедливым желанием, жители По в Троицын день