Маресьев - [43]
«Испытания в воздухе и последующие тренировочные полеты показали, что нет никаких препятствий тому, чтобы вернуться Маресьеву в семью военных летчиков, — так характеризовал впоследствии своего подчиненного бывший начальник школы В. М. Юков, в то время подполковник. — Его полеты восхищали молодых курсантов-летчиков, которые обучались в школе. Среди них, а также среди летчиков и техников школы он пользовался огромным авторитетом как летчик и человек.
В заключении мною было указано, что тренировка закончена успешно, к управлению самолетом нет каких-либо ограничений и что целесообразно использовать его в качестве военного летчика на самолетах-бомбардировщиках и разведывательных».
Период учебы в Ибреси навсегда отложился и в памяти Маресьева. Сохранилось его письмо от 11 марта 1967 года, адресованное местному педагогу и краеведу Н. К. Васильевой: «Я подтверждаю, что в годы войны в поселке Ибреси находилась летная школа… В школу я прибыл из санатория после ранения, получив разрешение продолжать службу в авиации. В этой школе вновь учился летать, управлять самолетом, не имея ног. О преподавателях, инструкторах, медицинских работниках и всех членах коллектива Ибресинской летной школы у меня сохранились очень хорошие воспоминания и глубокая им благодарность за все то, что они сделали для меня». Местных жителей он тоже запомнил: «Хороший народ живет в поселке, отзывчивый и добрый».
Уезжал Маресьев из Ибреси окрыленным. Цель поездки была достигнута. В свидетельстве, которое ему выдали в школе, было записано, что он может быть допущен к полетам на различных типах самолетов. Хотя был момент, когда его чуть было не оставили в школе летчиком-инструктором. На этот счет даже пришло соответствующее распоряжение из штаба ВВС Московского военного округа. Но потом все утряслось, и Маресьев благополучно отбыл из Ибреси.
Правда, в Москве ему не удалось попасть на прием к командующему ВВС округа генерал-майору авиации Н. А. Сбытову, но зато ему снова удалось встретиться с полковником Белоконем. Он и доложил командующему о Маресьеве. Однако Сбытов принял решение не направлять Маресьева в боевую авиацию.
— Небо ему не закрываем, — сказал командующий. — Пусть пока в Люберцах на тихоходах полетает, а там видно будет.
Белоконь передал содержание разговора Маресьеву, но тот продолжал гнуть свою линию:
— Товарищ генерал, мне хочется летать на истребителях…
— Будешь летать, лейтенант, будешь. Все устроим, устроим… А пока облетайся, как следует, набери силенок, — напутствовал его Белоконь.
Маресьев с ответом не замедлил:
— Поскольку вы меня оставляете служить фактически в Москве, я буду вам надоедать своими просьбами.
Смело, конечно, сказал. И не равному себе по званию, а целому полковнику. Но в этом, опять же, весь Маресьев — целеустремленный, настойчивый, прямой.
Подмосковный город Люберцы, куда Маресьев получил новое назначение, в годы войны был своеобразной «авиационной Меккой». Здесь базировались части и учреждения, формировались новые авиаполки и авиабригады. Тут же в «придворном» полку учились летать и служили дети высших лиц государства, а также известных в стране людей. К примеру, в Люберцах поднимал в небо самолет сын героя Гражданской войны Василия Чапаева — Аркадий. Здесь породнились с небом Степан Микоян, Тимур Фрунзе. В Люберцах служил сын Сталина — Василий Сталин, выпускник Качинской летной школы… Да и командующий ВВС Московского военного округа генерал-майор авиации Сбытов, направивший Маресьева в Люберцы, одно время командовал базировавшейся на здешнем аэродроме 57-й авиабригадой.
Отдельная эскадрилья связи, в которой Маресьев начал летать на «небесном тихоходе», то есть на У-2, выполняла различные задачи. Летчики доставляли почту, перевозили грузы, эвакуировали больных и раненых, осуществляли поисково-спасательные работы… Как позднее вспоминал Маресьев, работа ему нравилась. Правда, в дальние «рейсы» он не летал. Командование не посылало, делало ему скидки, учитывая, что у него нет ног. К тому же из-за них, вернее из-за их отсутствия, наш герой нередко попадал в истории. Не обошлось без приключений и там.
Случилось это на аэродроме в Измайлове, где базировался 65-й отдельный авиационный транспортный полк ВВС ВМФ. Приземлившись, Маресьев попался на глаза командиру полка. Мороз был градусов за двадцать. А тут вдруг — явление Христа народу: лейтенант в меховом комбинезоне и… в ботиночках.
— Ко мне немедленно! — чуть ли не проревел полковник. — Кто такой?
— Лейтенант Маресьев, — невозмутимо, приложив ладонь правой руки к шлемофону, представился он.
— Отставить! Почему без унтов?! Ноги специально хочешь отморозить?! Дезертир! Самострел!
— У меня нет ног, протезы.
— Какие к черту протезы! Где унты, я спрашиваю? Кто командир звена? Вызвать немедленно!
Вскоре прибыл командир звена старший лейтенант Килосони.
— Вы во что обуты? — не унимался командир полка. — В унты, а он почему летает в ботинках?
— Лейтенанту Маресьеву унты не нужны. У него нет ног.
— Как нет ног?
— У меня протезы, — напомнил Маресьев.
— Что же ты сразу не сказал, — смягчил тон полковник. И добавил: — Ну, тогда, извини, лейтенант…
Герой Советского Союза генерал армии Николай Фёдорович Ватутин по праву принадлежит к числу самых талантливых полководцев Великой Отечественной войны. Он внёс огромный вклад в развитие теории и практики контрнаступления, окружения и разгрома крупных группировок противника, осуществления быстрого и решительного манёвра войсками, действий подвижных групп фронта и армии, организации устойчивой и активной обороны. Его имя неразрывно связано с победами Красной армии под Сталинградом и на Курской дуге, при форсировании Днепра и освобождении Киева..
Книга посвящена одной из ярких фигур русской общественной мысли первой половины XIX века, поэту, философу и просветителю Николаю Станкевичу. Друг Я. М. Неверова, В. Г. Белинского, К. С. Аксакова, Т. Н. Грановского, М. А. Бакунина, И. С. Тургенева, человек, стоявший у истоков творчества выдающегося поэта-песенника А. В. Кольцова… В литературно-философском кружке Станкевича черпало вдохновение целое созвездие имен, с которыми связана разработка важнейших отечественных философских и эстетических концепций.
Данная статья входит в большой цикл статей о всемирно известных пресс-секретарях, внесших значительный вклад в мировую историю. Рассказывая о жизни каждой выдающейся личности, авторы обратятся к интересным материалам их профессиональной деятельности, упомянут основные труды и награды, приведут малоизвестные факты из их личной биографии, творчества.Каждая статья подробно раскроет всю значимость описанных исторических фигур в жизни и работе известных политиков, бизнесменов и людей искусства.
Всем нам хорошо известны имена исторических деятелей, сделавших заметный вклад в мировую историю. Мы часто наблюдаем за их жизнью и деятельностью, знаем подробную биографию не только самих лидеров, но и членов их семей. К сожалению, многие люди, в действительности создающие историю, остаются в силу ряда обстоятельств в тени и не получают столь значительной популярности. Пришло время восстановить справедливость.Данная статья входит в цикл статей, рассказывающих о помощниках известных деятелей науки, политики, бизнеса.
Всем нам хорошо известны имена исторических деятелей, сделавших заметный вклад в мировую историю. Мы часто наблюдаем за их жизнью и деятельностью, знаем подробную биографию не только самих лидеров, но и членов их семей. К сожалению, многие люди, в действительности создающие историю, остаются в силу ряда обстоятельств в тени и не получают столь значительной популярности. Пришло время восстановить справедливость.Данная статья входит в цикл статей, рассказывающих о помощниках известных деятелей науки, политики, бизнеса.
«Мы были ровесниками, мы были на «ты», мы встречались в Париже, Риме и Нью-Йорке, дважды я была его конфиденткою, он был шафером на моей свадьбе, я присутствовала в зале во время обоих над ним судилищ, переписывалась с ним, когда он был в Норенской, провожала его в Пулковском аэропорту. Но весь этот горделивый перечень ровно ничего не значит. Это простая цепь случайностей, и никакого, ни малейшего места в жизни Иосифа я не занимала».Здесь все правда, кроме последних фраз. Рада Аллой, имя которой редко возникает в литературе о Бродском, в шестидесятые годы принадлежала к кругу самых близких поэту людей.
Книга М. Лапирова-Скобло об Эдисоне вышла в свет задолго до второй мировой войны. С тех пор она не переиздавалась. Ныне эта интересная, поучительная книга выходит в новом издании, переработанном под общей редакцией профессора Б.Г. Кузнецова.
Книга рассказывает об ученом, поэте и борце за освобождение Италии Томмазо Кампанелле. Выступая против схоластики, он еще в юности привлек к себе внимание инквизиторов. У него выкрадывают рукописи, несколько раз его арестовывают, подолгу держат в темницах. Побег из тюрьмы заканчивается неудачей.Выйдя на свободу, Кампанелла готовит в Калабрии восстание против испанцев. Он мечтает провозгласить республику, где не будет частной собственности, и все люди заживут общиной. Изменники выдают его планы властям. И снова тюрьма. Искалеченный пыткой Томмазо, тайком от надзирателей, пишет "Город Солнца".
Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.
Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.
Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.
Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.