Марат - [97]

Марат справедливо доказывал, что измена Дюмурье есть частное подтверждение измены жирондистов. Надо покарать Дюмурье, но этого недостаточно. Надо покарать и партию, которая взрастила измену, приведшую Францию на край новых военных потрясений.

Покарать Дюмурье не удалось. Мятежный генерал, сбросив маску, решил идти напролом. Он арестовал военного министра Бернонввлля, прибывшего в ставку, и передал австрийцам. Затем он дал приказ своим войскам повернуть фронт и двинуться на Париж. Но Дюмурье просчитался. Он недооценил степень сознательности солдат революции: они отказались выполнить приказ генерала-изменника. Один из командиров батальонов, Даву, будущий знаменитый маршал наполеоновской армии, получив приказ генерала, поднял свой пистолет, чтобы убить изменника. Дюмурье должен был бросить армию и бежать с кучкой ближайших помощников в стан противника.

Измена Дюмурье и предшествовавшие ей поражения ухудшили военное положение республики. В течение весны 1793 года французские войска, отступая под ударами превосходящих сил противника, вынуждены были оставить Голландию, Бельгию, германские земли на левом берегу Рейна. Это было общее отступление.

В марте 1793 года вновь вспыхнул контрреволюционный роялистский мятеж в Вандее. Он быстро разрастался, перекидывался из одного департамента в другой, вовлекал все новые слои крестьян, с оружием в руках поднявшихся против революционной власти. Бедственное экономическое положение республики, недостаток продовольствия, падение Денежного курса, мобилизация в армию питали недовольство части крестьян, пошедших за боевой зажиточный верхушкой деревни, сомкнувшейся с контрреволюционным духовенством и российской эмиграцией.

Внутренняя контрреволюция рассчитывала на успехи оружия внешней контрреволюции — интервентов. Возникала реальная опасность, что обе враждебные революции силы объединятся.

Но жирондистское правительство топталось на месте, бездействовало, и вместо борьбы против грозных сил контрреволюции выискивало средства, чтобы поразить своих политических противников — монтаньяров.

Бриссо во «Французском патриоте», зная, что он пишет заведомую ложь, уверял, что мятеж в Вандее разожжен агентами якобинцев, действующих по приказу Питта.

Так жирондисты, ответственные как правящая партия за оборону республики, вместо мобилизации сил нации на борьбу с врагом сбивали с толку народ, натравливая его против истинных патриотов.

9 марта жирондистское большинство Конвента приняло декрет, обязывающий депутатов Конвента, издающих газеты, либо сложить с себя депутатское звание, либо прекратить издание газеты. Декрет этот целил в Марата: он и был тем депутатом Конвента, который издавал «Газету Французской республики».

Но Марат сумел уклониться от наносимого ему удара. Декрет есть декрет; после того как он приобрел законную силу, спорить против него было бесполезно. В понедельник 11 марта «Газета Французской республики» вышла в последний раз. Но уже через три дня, в четверг 14 марта, на улицах Парижа продавалось новое издание — «Публицист Французской, республики», издаваемое по-прежнему Маратом, Другом народа, депутатом Конвента.

Марат посмеивался над своими противниками. В декрете Конвента говорилось только о запрещении депутатам издавать органы печати, именуемые газетами. Но декрет не предусматривал всех видов печати; иначе ему пришлось бы запретить и «Французский патриот» Бриссо. Чем «Публицист Французской республики» хуже «Французского патриота»? Отравленная стрела противника пролетела мимо цели. Чтобы позлить своих врагов, Марат на новой своей газете восстановил старую нумерацию. Первый номер «Публициста Французской республики» имел порядковый № 144; он сохранил также прежний формат, те же восемь страниц и весь внешний вид «Газеты Французской республики»

Мартовский кризис, порожденный изменой Дюмурье, еще выше поднял престиж и авторитет Марата. Люди убеждались, сколь проницателен, сколь мудр Друг народа. Дантон защищал Дюмурье, а Марат предупреждал: не верьте этому вероломному генералу, он связан с кликой Бриссо; он предаст и продаст революционную Францию.

Слава Марата росла. Каждый день приносил новые тому подтверждения.

Якобинский клуб, или Общество друзей свободы и равенства, как истинно демократическая организация, не имел постоянного председателя. Президенты общества избирались сроком на две недели из числа политических деятелей, пользующихся наибольшим уважением членов Якобинского клуба.

И когда 5 апреля наступило время избрать нового президента, единодушно, огромным большинством голосов был избран Жан Поль Марат.

Марат — депутат Конвента, Марат — председатель Якобинского общества, Марат — редактор «Публициста Французской республики» — это был теперь самый прославленный, самый популярный в народе вождь Горы. Наряду с Робеспьером и в значительной мере также и с Дантоном он разделял славу, авторитет, почет, которыми партия Горы пользовалась в глазах французского народа.

У этого человека, казалось бы утомленного долгими годами непрерывной, всепоглощающей борьбы, энергия не иссякала. Представлялось невероятным, как могли плечи одного человека выдержать груз такого напряжения.