Маньяк - [47]

Я получаю в связи с процессом письма. Убийце придумывают специальный способ казни. Всячески обзывают его, а некоторые меня — например, за разжигание межнациональной розни: я сказал, что Чикатило — украинец. А я жду, жду, жду еще одно письмо. Письмо, в котором бы задавали другие вопросы. Не знаю, как они должны быть поставлены, но о чем — знаю.

Чикатило — убийца. Больной ли, здоровый — он убивал. Жертв много, идет суд, который называют процессом века. Журналисты, юристы, медики сходятся в одном: надо извлекать уроки из дела Чикатило. Не писал бы и я о нем, не будь убежден в том же. Потому что убийство — корыстное, сексуальное, любое — это трагедия. Человека, семьи, общества. Неисчислимые беды принес Чикатило. Мы размышляем: как от такой беды защитить каждого члена общества.

Но после судебных слушаний приходил домой, наступало время телевизионных новостей. На экране кадры: убитые, сожженные, изуродованные тела детей, женщин, стариков — самых слабых. Самых беззащитных! В одном месте их десятки, в другом — сотни. Реки крови. «Во имя свободы все это» — иногда и так оправдывают.

Извините, какой свободы? От чего, от жизни? Горячие комментарии журналистов о чем угодно. Но кто задал вопрос: если Чикатило ненормальный, то нормальны ли те, кто отдает приказ убивать? Не хочу быть понятым неверно: у меня и в мыслях нет умалить вину Чикатило. Проблема «убийца и жертвы» значительно шире. Решение ее начнется только тогда, когда от разговоров перейдем наконец к созданию правового государства. Такого, в котором бы убийство не оправдывалось, как это бывает на экране телевизора а называлось преступлением, как и все то, что совершал Чикатило…

Когда он слонялся по городу, демонстрируя половые органы женщинам из-за угла, у кого-то это вызывало смех, у кого-то негодование. Когда в транспорте он распускал руки, хватал женщин, его иногда били. Ученые утверждают, что это начало пути, который приведет неизбежно к отрезанию чужих половых органов. Так и случилось. Но если общество в курсе проблемы, знает, к чему это ведет, оно обязано и защитный механизм придумать. Не допустить рождения маньяка, лечить кандидата в убийцы своевременно. Уроки же дела Чикатило совсем иные, оно показывает, что логика отношений маньяка с обществом однозначна: появляется он — значит, будут убитые.

Чикатило искали чуть не десятилетие. Сколько он убил? Закон предъявляет ему 53 жертвы. Сам Чикатило полагает, что их свыше семидесяти. Мы воспринимаем эти потери с содроганием. Но давайте признаемся: как неизбежное, что ли…

Однако, знакомясь с делом, вникая в его детали, я узнал факты, которые, как говорится, не украшают милицию, дают возможность предположить, что жертвы были не так уж и неизбежны.

Без вести пропавшие

Его и не искали сначала. Написали, правда, отцу. Оказалось: дома его нет. Тогда и сообщили в милицию. Там не усердствовали. Когда случайно обнаружили разбросанные в радиусе пятидесяти метров кости, экспертиза установила: останки… девушки.

«…При этом раскрыто 1062 преступления, в том числе — 95 убийств…»

Это строчка из обвинительного заключения.

В судебном заседании председательствующий Леонид Акубжанов начинал опрос потерпевших с первого, самого тяжелого момента: когда поняли, что ребенок исчез, что-то с ним не так, куда пошли, что сказали, расскажите подробнее… Тогда и начинались исповеди, полные слез и недоумения, ужаса перед странным равнодушием, какой-то просто враждебностью со стороны тех, кто по долгу службы обязан был успокоить взволнованного, до предела встревоженного человека. Поискав у соседей, знакомых, родственников, товарищей детей, родители в конце концов оказывались в милиции. Как их там встречали?

— Это самый, думаю, больной вопрос, — говорил мне следователь прокуратуры Амурхан Яндиев. — Я сам однажды был свидетелем подобного. Врагу не пожелаешь встречаться с такой милицией.

Случай произошел в Первомайском райотделе милиции, где располагался один из штабов по «Лесополосе», там работал в дни поиска Яндиев.

— Зашел по каким-то делам к работникам уголовного розыска района, туда же в это время входит заместитель начальника угрозыска, здоровый, крепкий, красивый парень. Сейчас он возглавляет уголовный розыск Ворошиловского района — растет человек, а таких в шею надо гнать из органов. Сейчас расскажу почему…

В это время влетает женщина: глаза безумные, с ней истерика, вся в слезах, рассказывает:

— Мальчик во дворе на велосипеде играл. Никогда никуда и вдруг нет. Я все обегала, все… Люди помогли, весь квартал прочесали… А этот убийца ходит… Помогите… Он же никогда. Никуда…

— И этот, здоровенный, как думаете реагировал? Успокоил женщину? Посочувствовал, поговорил, сказал, сейчас, мол, все обыщем? Куда там. Он грубо ей рявкнул:

— Смотреть за детьми надо! Идите отсюда, нам некогда…

— Я, конечно, возмутился: бессовестный вы человек, говорю, кто же виноват, что дети не могут выйти на улицу? Мать не может оставить без присмотра ребенка? Такую обстановку вы создали. Это у вас проходимец ворует детей… Наверное, напрасно я эту мораль читал: он махнул рукой, дескать, не лезь не в свое дело. Но я устроил разгон, шум поднял. Организовали, ребенка нашли…