Маньяк - [20]
Эме кивнул в знак согласия.
- Ну что, я его снимаю, ведь ты выиграл пари!
Он глупо рассмеялся.
- Не надо. Тебе так здорово идет.
- Что, спорим дальше?
- А что ты имеешь в виду?
Она передернула плечами, и бюст ее вновь мягко заколыхался.
- Кто знает... Может, у меня и трусиков нет?
- У тебя их нет! - Бришо весь покрылся испариной.
Дженни вновь исчезла в ванной. Вернувшись, весело хлопнула в ладоши.
- Проиграл! Они у меня есть.
Эме Бришо уставился на крохотный треугольник, удерживаемый на бедрах розовыми нейлоновыми шнурочками. Сквозь кружево пробивались завитки рыжеватых волос.
- Похоже, что я и впрямь проиграл, - пробормотал он.
Она победно подбоченилась.
- Вот видишь, я не какая-нибудь дрянь, согласен? - И, не дав ответить, бросилась к нему.
Она уселась рядышком. Эме прикрыл глаза: соски ее грудей вздымались и опускались, как две спелые малинины.
- Приступим к уроку английского, - приказала Дженни и, сбросив тапочки, юркнула в постель.
- Hard petting. Переведи.
Он округлил губы и произнес:
- Ques асо?
- What is that? - вскричала она. - Что это значит? Ты меня оскорбляешь?
Он объяснил ей, что никакое это не оскорбление. Дженни вздохнула:
- Ладно, я вижу, что ученик из тебя никудышный. Hard petting - ну, как это получше сказать... Это значит - uупать... - Дженни покусала губы. - Ну, когда действуют без колебаний, черт возьми! Понимаешь?
Эме понимал. Да так хорошо, что у него от возбуждения словно ток пробегал по телу.
Она ногами отбросила одеяло.
- Обычно перед тем, как заняться "хард петтингом", начинают с того, что снимают трусы. Иначе это будет "софт петтинг". Ну так что, ты готов или я пошла? Решайся, черт побери!
Он вздрогнул и перешел в наступление.
***
Aде-то около половины двенадцатого Эме Бришо выбрался из своей истерзанной постели. У Дженни оказались блестящие способности не только в английском...
Одетая, чистенькая, нарядненькая, разве что с едва заметными кругами под глазами, она вышла из ванной комнаты.
- Боже мой! - воскликнула она. - Ох и достанется мне сейчас от хозяина. И загадочно улыбнулась. - А впрочем, ничего страшного. Я ему тоже предложу брать уроки английского. - Она прыснула в кулачок. - Ну и выражение лица у тебя. Как у обманутого мужа.
Эме отвернулся. Дженни сказала правду. Ему было неприятно это слышать. Он махнул рукой.
- Ты вольна делать, что захочешь.
- Вот тут ты прав, - согласилась она.
Она немного разрядила обстановку, послав ему воздушный поцелуй.
- Но ты останешься моим любимчиком, дорогой. Чао!
Дверь мягко закрылась. Эме Бришо встал. У него подкашивались ноги.
- Какой же я мерзавец, - простонал он. - Я уверен, что с Борисом что-то случилось. А я в это время изменяю Жаннетт.
Он бросился к телефону. Когда он клал трубку на рычаг, его буквально трясло. Нет, в комиссариате никто не видел Бориса. Он попытался собраться с мыслями. Итак, вчера вечером Борис отправился погулять. С девушкой. С какой? Бришо, как всегда, этого не знал. Все, что ему было известно, так это то, что Борис собирался присмотреться к ночной жизни Ла-Боли. Где? В бюллетене с перечнем разного рода увеселительных заведений значилось около двадцати ночных ресторанов... Да, что-то здесь было не так. Борис давно бы уже позвонил.
Телефон зазвонил. Бришо с такой скоростью метнулся к нему, что подвернул большой палец на ноге, зацепившись за ковер.
- Да-а! - крикнул он в трубку.
- О! Извините! - послышался мужской голос на другом конце провода. И там повесили трубку.
Бришо вновь снял трубку.
- Скорее! - задыхаясь, крикнул он. - Соедините меня с комиссариатом полиции.
- С чем, с чем?
- С центральным комиссариатом, и поживее!
Он сразу же узнал бретонский говор Ивана Ле Коата. Тот звонил ему сам, опередив телефонистку, не успевшую набрать его номер.
- Приезжайте скорее. Ваш коллега у нас. Ничего страшного, успокойтесь! Но он страшно набрался и разбил мою машину.
***
Aыло видно, что Иван Ле Коат нисколько не верил тому, что рассказывает Борис Корантэн. Для него все было ясно. Этот парень из Отдела по борьбе с наркотиками просто-напросто загулял. Выпил лишнего - и вот оно, дорожное происшествие. Его обнаружил патруль дорожной жандармерии. Машина стояла недалеко от вокзала Эскублак в запрещенном месте. Весь левый бок ее был помят. Корантэн спал, уткнувшись в баранку, с выражением блаженства на лице. Классический образ пьяницы.
Поблагодарив Ле Коата, Корантэн обернулся к Бришо.
- Отвези меня, пожалуйста, в гостиницу. Я себя не очень хорошо чувствую.
Бришо ухватил друга под руку и потащил на улицу, где его ждало такси.
- Клянусь тебе, Меме, - пробормотал Корантэн, падая на сиденье, - со мной приключились странные вещи.
Бришо заботливо усадил его поудобнее.
- Ты мне все расскажешь потом, когда немножко оклемаешься.
***
Aженни поставила поднос на стол, краешком глаза рассматривая Корантэна.
- Похоже, с вами не все в порядке! - воскликнула она. - Вот, выпейте! Это очень крепкий кофе.
Корантэн протянул руку, и Бришо бросился ему на помощь.
- Дай я тебе помогу, не то ты опрокинешь чашку.
Он повернулся к стоявшей у кровати Корантэна Дженни.
Опорск вырос на берегу полноводной реки, по синему руслу которой во время оно ходили купеческие ладьи с восточным товаром к западным и северным торжищам и возвращались опять на Восток. Историки утверждали, что название городу дала древняя порубежная застава, небольшая крепость, именованная Опорой. В злую годину она первой встречала вражьи рати со стороны степи. Во дни же затишья принимала застава за дубовые стены торговых гостей с их товарами, дабы могли спокойно передохнуть они на своих долгих и опасных путях.
Как часто вы ловили себя на мысли, что делаете что-то неправильное? Что каждый поступок, что вы совершили за последний час или день, вызывал все больше вопросов и внутреннего сопротивления. Как часто вы могли уловить скольжение пресловутой «дорожки»? Еще недавний студент Вадим застает себя в долгах и с безрадостными перспективами. Поиски заработка приводят к знакомству с Михаилом и Николаем, которые готовы помочь на простых, но весьма странных условиях. Их мотивация не ясна, но так ли это важно, если ситуация под контролем и всегда можно остановиться?
Из экспозиции крымского художественного музея выкрадены шесть полотен немецкого художника Кингсховера-Гютлайна. Но самый продвинутый сыщик не догадается, кто заказчик и с какой целью совершено похищение. Грабители прошли мимо золотого фонда музея — бесценной иконы «Рождество Христово» работы учеников Рублёва и других, не менее ценных картин и взяли полотна малоизвестного автора, попавшие в музей после войны. Читателя ждёт захватывающий сюжет с тщательно выписанными нюансами людских отношений и судеб героев трёх поколений.
Александра никому не могла рассказать правду и выдать своего мужа. Однажды под Рождество Роман приехал домой с гостем, и они сразу направились в сауну. Александра поспешила вслед со свежими полотенцами и халатами. Из открытого окна клубился пар и были слышны голоса. Она застыла, как соляной столп и не могла сделать ни шага. Голос, поразивший её, Александра узнала бы среди тысячи других. И то, что обладатель этого голоса находился в их доме, говорил с Романом на равных, вышибло её из равновесия, заставило биться сердце учащённо.
Валентин Владимиров живет тихой семейной жизнью в небольшом городке. Но однажды семья Владимировых попадает в аварию. Жена и сын погибают, Валентин остается жив. Вскоре виновника аварии – сына известного бизнесмена – находят задушенным, а Владимиров исчезает из города. Через 12 лет из жизни таинственным образом начинают уходить те, кто был связан с ДТП. Поговаривают, что в городе завелась нечистая сила – привидение со светящимся глазами безжалостно расправляется со своими жертвами. За расследование берется честный инспектор Петров, но удастся ли ему распутать это дело?..
Если вы снимаете дачу в Турции, то, конечно, не ждете ничего, кроме моря, солнца и отдыха. И даже вообразить не можете, что столкнетесь с убийством. А турецкий сыщик, занятый рутинными делами в Измире, не предполагает, что очередное преступление коснется его собственной семьи и вынудит его общаться с иностранными туристами.Москвичка Лана, приехав с сестрой и ее сыном к Эгейскому морю, думает только о любви и ждет приезда своего возлюбленного, однако гибель знакомой нарушает безмятежное течение их отпуска.