Манифест персонализма - [276]
Когда представительство извращает свою миссию, суверенитет народа осуществляется посредством прямого давления на власть манифестации, митинги, забастовки, бойкот и, как крайняя мера, национальное восстание. Государство, рожденное силой и забывающее о своем происхождении, считает эти формы давления незаконными, однако, когда оно потворствует несправедливости и угнетению, оно объявляет их глубоко законными. Нельзя забывать, что в течение последних полутора столетий (вспомним о рождении рабочего законодательства) давлением на власть было добыто больше прав, чем всеми инициативами юристов и доброй волей власть имущих Быть может, на этом пути будут найдены новые подходы к выработке и международного права. Этот путь труден, чреват заблуждениями, но это неотъемлемое право гражданина[255].
Наряду с этими постоянно возникающими проблемами власти и государства, необходимо отметить тесную связь между содержащимися в них политическими и социологическими проблемами. Марксистская критика формальной демократии уже сказала здесь свое решающее слово. Права, которые дает гражданам либеральное государство, в значительной мере отчуждаются от них в социально-экономическом плане. Парламентское государство почти что изжило себя. Его механизм работает вхолостую, парламентские речи лишь сеют ветер в ожидании грядущей бури. Политическая демократия должна быть полностью реорганизована на основе действительной экономической демократии, соответствующей современной организации производства[256].
Только на этой органической основе может быть восстановлен законный авторитет государства. Говорить о таком восстановлении, не упоминая о том, ради чего оно осуществляется и кем лично, значило бы требовать для поддержания существующей несправедливости более сильной исполнительной власти. Должно ли исчезнуть государство? И не случится ли так что вещи возьмут власть над людьми, а не человек над вещами? В этом можно сомневаться учитывая все усиливающиеся взаимосвязи между людьми и между вещами как и саму невозможность пустить все на волю волн. А может ли государство отказаться от собственного единства? Одно время казалось, что персоналистская позиция по этому вопросу совпадает с требованием «плюралистского государства»[257] и разделения властей, которые конкурировали бы друг с другом чтобы пресечь возможные злоупотребления. Однако эта формулировка рискует остаться внутренне противоречивой, поэтому следовало бы скорее говорить о государстве, стоящем на службе плюралистского общества.
Воспитание личности. Формирование личностного начала в человеке, как и самого человека, отвечающего индивидуальным и коллективным требованиям личностного универсума, начинается с рождения.
О существующем воспитании[258] можно сказать, что оно в самом широком смысле является «совращением невинных» оно не знает, что такое личность ребенка, и навязывает ему кодекс поведения взрослого человека, социальное неравенство, созданное взрослыми, подавляет формирование характера и осознание своего призвания авторитетом формального знания. Развитие новых тенденций в воспитании, явившихся реакцией на такое положение дел, пошло кружным путем под влиянием либерального оптимизма и его идеала — этакого процветающего филантропа, полностью адаптировавшегося к действительности. Воспитание надо реформировать (так и хочется сказать придать ему мужественности) путем восстановления целостности индивидуального и социального человека.
От кого зависит воспитание ребенка? Данный вопрос тесно связан с другим вопросом: какова цель воспитания? Эта цель состоит не в том, чтобы сделать личность, а в том, чтобы пробудить ее. По определению, личность — это призвание, и ее нельзя создать путем дрессировки. Следовательно, воспитание не может преследовать цель слепить ребенка по меркам конформизма, господствующего в семье, государстве, социальном окружении, либо ограничиться приспособлением его к той функции, которую ему предстоит выполнять, став взрослым. Трансцендентность личности означает, что она принадлежит только самой себе ребенок — это субъект, он не является ни res societatis, ни res famihae, ни res Ecclesiae>{141}. Вместе с тем он не есть и изолированный субъект. Включенный в жизнь коллектива, ребенок формируется в нем и благодаря ему, и, хотя коллектив не всемогущ по отношению к ребенку, он все же представляет собой естественную среду формирования семья и нация открыты человечеству в целом. Христианин добавит: и церкви.
Воспитание не ограничивается школой, школа — это один из инструментов воспитания, и было бы заблуждением и преувеличением превращать ее в главное его средство, на школу возложено не абстрактное «образование», которое, как таковое, не поддается определению вне воспитания, а именно школьное воспитание, являющееся одним из звеньев целостного воспитания. Последнее, будучи наиболее тесно связанным с потребностями нации (формирование гражданина и производителя), является таким воспитанием, которое нация организует и контролирует с помощью собственных средств в современных условиях школа является не государственным органом, а общенациональным институтом, обеспечивая естественное право на образование, она в то же время должна отвечать конкретным потребностям отдельных наций. В таких условиях может происходить либо централизация этого института, либо децентрализация, но никогда не огосударствление. При этом внешкольное воспитание должно пользоваться возможно большей свободой
