Маневры неудачников - [4]

Более того, даже если все скаари перебьют друг друга в суицидальном для их расы порыве, скорбь человечества будет недолгой и вряд ли искренней. То же самое верно и по отношению к кленнонцам. Чем меньше народу останется в исследованном секторе пространства, тем оно для человечества лучше и безопаснее.

Минут через пятнадцать таблетка всё-таки подействовала, и я нашёл в себе силы согнать Рому с моего рабочего кресла и усесться в него самому. Рома плюхнулся в кресло для посетителей, счёл его неудобным и предложил сходить куда-нибудь выпить по чашечке кофе.

Чай, кофе, алкоголь… Всё это было вне закона на территории Демократического Альянса, но вполне доступно за его пределами.

На Леванте был в ходу даже табак, и мне стоило большого труда заново к нему не пристраститься. Пара-тройка кальянов, выкуренных во время посещения увеселительных заведений, не в счёт.

Курение не доставляет проблем на поверхности планеты, но просто немыслимо в замкнутом пространстве космической станции, где мы сейчас и находились. Если бы я снова начал курить на Леванте, здесь мне пришлось бы бросать второй раз, и я не думаю, что это намного легче, чем бросать курить впервые.

А первый раз запомнился мне очень неприятным, учитывая сопутствовавшие ему обстоятельства.

— Я, конечно, понимаю, что в твоём состоянии мыслительные процессы заторможены, — сказал Рома. — Овощи вообще не отличаются высокой скоростью мышления, но десять минут раздумывать над предложением выпить по чашечке кофе — это небольшой перебор, ты так не считаешь?

— Отстань, — сказал я. — Я смотрю сводку происшествий за прошлую смену.

— Я уже посмотрел, — сказал Рома. — Там нет ровным счётом ничего любопытного.

— Как это ты посмотрел? — осведомился я. — Не помню, чтобы я давал тебе свой пароль.

— Пароль — это всего лишь условность, — сказал Рома. — Надуманное препятствие, которое может встать на пути только у человека с неразвитым интеллектом.

— На территории Альянса хакерам положена смертная казнь, — сказал я. — Преступления в области цифровых технологий приравнены к терроризму.

— Наверное, хорошо, что мы сейчас не на территории Альянса, — сказал Рома. — Должен признаться, что я совершенно не скучаю по дому.

Демократический Альянс был не самым лучшим местом для жизни. Я тоже совершенно по нему не скучал и за последние три года, что я провел за его пределами, не встретил ещё ни одного человека, который признался бы в обратном. Впрочем, я встречал не так уж много эмигрантов и готов признать сию выборку нерепрезентативной. Люди, у которых есть причины любить Демократический Альянс, обычно в эмиграцию не отправляются.

А у большинства тех, кто хотел бы покинуть его пределы, на это элементарно нет средств. Вселенная неудачников до сих пор периодически является мне в ночных кошмарах. Во сне я возвращаюсь в каморку, которую мы с Бивисом Балленбахером делили на двоих, только на этот раз меня не берут в армию по состоянию здоровья и покинуть проклятое место я так и не могу. После таких снов я просыпаюсь в холодном поту.

— Кофе, — напомнил Рома.

— Сводка происшествий, — напомнил я.

— Никогда не видел, чтобы люди читали, глядя мимо монитора. Ты снова пялишься в стену.

— Да, — согласился я после некоторого раздумья. — Работник из меня сегодня аховый.

— Тут я мог бы сказать, что чашка кофе исправит эту ситуацию, но это было бы наглой ложью, — сказал Рома. — Врожденная честность не позволяет мне произносить такие вещи вслух.

— Если ты так хочешь кофе, почему не пойдёшь один?

— Мне будет скучно, — сказал Рома. — Хотя ты этим утром тоже какой-то не компанейский.

— Это потому что я пытаюсь работать, — объяснил я. — Получается у меня плохо, но я всё равно пытаюсь. А тебе лучше отправиться на плановый осмотр нижних ярусов, или что ты там ещё должен осматривать по графику.

Но вместо этого мы всё равно отправились пить кофе.

Идти было недалеко. Маленькое полностью автоматизированное кафе находилось всего двумя уровнями ниже моего офиса, и уже через десять минут мы устроились за небольшим столиком, а перед нами стояли две чашки ароматного свежесваренного кофе. Народу в заведении было не много — кофе в будущем не пользовался большой популярностью. Даже не знаю, откуда у Ромы, воспитанного в искоренившем вредные привычки, ратующем за здоровый образ жизни Альянсе, такая тяга к этому напитку.

— У меня какие-то очень нехорошие предчувствия, — сказал Рома.

— По поводу?

— Вообще.

— А раньше с тобой такое бывало?

— Постоянно. Вся моя жизнь — это сплошные очень нехорошие предчувствия.

— Как часто они сбывались?

— Постоянно.

— Застрелись, — посоветовал я. — Возможно, это вовсе не предчувствия. Возможно, ты сам генерируешь свои неприятности.

— У меня бывают нехорошие предчувствия, касающиеся не только меня.

— Тогда тем более застрелись.

— Ты какой-то недобрый.

— Я невыспавшийся, — сказал я. — И вообще, учитывая обстоятельства, это я должен донимать тебя своими нехорошими предчувствиями, а не наоборот.

— А ты тоже предчувствуешь что-то нехорошее?

— Если в наше время какой-то человек в исследованном секторе космоса предчувствует что-то хорошее, это диагноз. Причем неоперабельный.