Мамонтенок Фуф - [11]

— Э-э… слушают, — выдавил из себя Хомяк и попытался незаметно сделать шаг назад.

— Постой, постой, куда же ты спешишь? Ведь я тебя еще должен съесть, — недовольно сказал Харр. — Так кто тебя слушает?

— Мамонтенок слушает и этот… как его… олененок.

— Мамонтенок? — насторожился медведь и сел. — Он бывает тут?

Хомяк кивнул.

— Ага, — медведь задумался. — А часто бывает?

— Через день, через два…

— Хорошо, — сказал Харр. — Я тебя, пожалуй, есть не стану. — Медведь поманил к себе Хомяка и, нагнувшись к самому его уху, тихо продолжал: — Давай-ка сделаем мы с тобой вот что…

9

Тонкий месяц взошел где-то около полуночи, долго брел по небу и лишь под утро стал незаметно падать к затерянному во тьме краю земли.

Всю ночь в лесу шла беспокойная таинственная жизнь. Кто-то вдруг с бешеным топотом проносился под деревьями, в кустах то и дело хрустели и чавкали, откуда-то временами доносились рев, рычанье, мяуканье, вой, отрывистое уханье, мычанье и пронзительный хохот.

Весь этот обычный лесной шум мало тревожил Оллу. Она спокойно спала на дереве в уютном гнезде из веток и травы. Просыпалась изредка — если поблизости возникал какой-нибудь казавшийся подозрительным звук. Она приподнимала голову, прислушивалась, не лезет ли на дерево барс или рысь, и снова засыпала, продолжая в то же время чутко вслушиваться в ночную жизнь леса.

В конце ночи, когда все вокруг немного утихло, она вылезла из своего гнезда, постояла немного, сжимая острый каменный топор, потом мягко спрыгнула на землю. Из кустов сейчас же, потягиваясь, вылез Аф и вопросительно посмотрел на Оллу.

— Я пойду к броду, — сказала она. — А ты погонишь на меня антилоп. Только смотри, чтобы стадо было маленькое. А то ты в прошлый раз выгнал столько, что они меня чуть не затоптали.

Аф беззвучно исчез в зарослях. Олла поудобнее перехватила свой топор и длинными бесшумными прыжками понеслась в другую сторону. Она бежала легко и даже как-то неторопливо, лишь быстрое мельканье кустов говорило о том, каким стремительным был ее бег. Справа низкий серп месяца то скрывался в листве деревьев, то снова появлялся.

На краю леса Олла остановилась, вглядываясь в синевато-серый полумрак равнины, потом побежала дальше, но уже медленнее и осторожнее.

Остановилась она в кустах у небольшой речушки. Над самой водой по обеим берегам тянулись заросли. Множество троп сходилось в этом месте. На другом берегу они снова — каждая особняком — разбегались в травяную сизую даль. Через этот брод, грациозно поднимая ноги и пугливо оглядываясь по сторонам, ходили антилопы. С шумом пробегали всегда торопливые лошади, на ходу окуная морды в воду. Степенно переправлялись бизоны, после которых ниже по течению река долго оставалась бурой от поднятой грязи.

Положив на плечо топор лезвием вверх, Олла вслушивалась в застывшую предрассветную тишь. Чуть журчала вода под берегом, совсем рядом робко попискивала какая-то ранняя пташка.

Вдруг чуткое ухо Оллы уловило где-то вдали неясный шум. Она повернула голову и замерла. Шум приближался. Уже слышен был отрывистый басовитый лай Афа, а еще через мгновение донесся торопливый топот. На бледном небе замелькали легкие тени.

Антилоп был около десятка. Передние уже пронеслись мимо и с шумом влетали в воду. Олла сделала неуловимо быстрое движение. Топор, крутясь, стремительно прорезал воздух, и почти тотчас что-то с тяжелым плеском упало в воду. Антилопы, в два прыжка минуя речку, выносились на тот берег и растворялись в сером сумраке.

Когда Олла подбежала к воде, там уже стоял Аф и, сдержанно рыча, смотрел на неподвижную тушу антилопы, лежащую почти у самого берега.

Олла, зайдя по колено в воду, подняла со дна свой топор и, ухватив антилопу за ногу, вытащила на берег.

Пока Олла разделывала тушу, Аф сидел и, облизываясь, лениво поругивал бестолковых антилоп, которые никак не хотели бежать к броду.

Уже совсем рассвело, когда Олла доела сырую печенку и поднялась. прихватив с собой заднюю ногу антилопы.

На краю рощи Олла остановилась под раскидистым деревом и подозвала Афа.

— Ты никуда не уходи, — сказал она. — Я до обеда буду спать, а потом пойдем купаться.

Она подвесила на сук антилопью ногу и удобно устроилась в развилке. Сквозь редкую листву она видела сверху Афа, свернувшегося в кустах, и крохотные, чуть розовые от восходящего солнца блестки росы в траве.

Олла вытянулась на толстой ветке и, подложив под голову локоть, быстро заснула.

Разбудило ее рычанье Афа. Она подняла голову и сразу увидела огромного пещерного медведя. Он наискось пересек открытое пространство перед рощей и скрылся где-то в кустах в стороне от того дерева, на котором лежала Олла. Она проследила за ним взглядом и решила, что он залег на самом краю рощи.

— Аф, — тихо позвала она. — Медведь лежит совсем близко.

— Знаю, — проворчала собака. — Что ему здесь надо?

— Спать, наверно, пришел, — равнодушно заметила Олла. — Если он пойдет сюда, ты скажи.

Она знала, что медведь не полезет на дерево. Поэтому Олла нисколько не беспокоилась и скоро задремала опять.

И на этот раз ее разбудил все тот же Аф. Он стоял, уставив куда-то уши, и время от времени бросал на Оллу удивленные взгляды. Она посмотрела, куда вглядывался Аф, и увидела медленно бредущих друг за другом мамонтенка и олененка. Впереди, болтая ушами, вперевалку шагал мамонтенок с охапкой какой-то травы в хоботе. За ним, озираясь, шел олененок. Один раз он остановился, долго всматривался в ту сторону, где прятались Олла с Афом, но потом успокоился и продолжал путь. Остановились они у какого-то места, скрытого травой. Олла не могла разглядеть, кто там был с ними еще, но кто-то был. Иногда олененок и мамонтенок переглядывались, что-то говорили друг другу, а потом снова устремляли взгляды на кого-то маленького, незаметного в высокой траве.