Мамина дочка - [20]

— Ну, Симуль, больше не надо рыдать из-за этого. История, конечно, некрасивая, но в жизни и не такое случается.

— Но, мама, а как я теперь окончу школу? Горгона, то есть Раиса Григорьевна, сказала, что обзвонит все школы и расскажет, что я собой представляю! А завтра, когда пойдешь забирать мои документы, она тебе такого наговорит!

— Да твоя Раиса Григорьевна — просто глупая женщина, если не понимает, что любовь не спрашивает, кто учитель, а кто ученик, — в сердцах проговорила мама.

— Завтра я ей это выскажу в ее кабинете. А насчет учебы ты особенно не переживай. Мне еще летом мои редакционные начальники предложили перебраться в Питер, на служебную жилплощадь. А я подумала, что срывать тебя с выпускного класса не стоит, а вот в следующем году, когда поступишь в институт, это будет очень кстати. Ну что ж, значит, переберемся прямо сейчас.

Я начала понемногу успокаиваться. Чего рыдать, если все проблемы оказываются разрешимыми. Больше всего меня пугало, что завтра мама пойдет к директрисе, и та будет говорить обо мне всякие гадости. Но если мама так настроена, бояться надо не мне, а Горгоне. Мне на секундочку даже сделалось обидно: так тряслась, а оказалось, переживать не стоило. Нет, ну какая все-таки у меня мама! Да любая другая на ее месте просто втоптала бы меня в грязь!

— Мамулечка, — прошептала я, ластясь к матери. — Ты на меня совсем не сердишься? А ты пойдешь знакомиться к родителям Марка, когда… ну, будет такая возможность?

— Подожди. — Тут мама легонько меня отстранила. — На эту тему мы с тобой еще не разговаривали. И тут я вряд ли смогу тебя чем-нибудь порадовать. Думаю, Марка тебе придется забыть.

— Нет! — крикнула я, пораженная предательским ударом в самое сердце. — Я никогда не смогу его забыть! Зачем ты так говоришь, мама?

— Потому что он женат, и ты сама мне об этом сказала, — невозмутимо растолковала мама.

— Но, мама, как же ты ничего не поняла, ведь я все тебе объяснила! Любу он совершенно не любит и собирается с ней развестись! Он и женился на ней потому, что она собиралась покончить с собой. Она сумасшедшая и вообще… — Тут я споткнулась на слове, поймав на себе материнский взгляд, полный жалости. И завопила еще громче: — Нет, я вижу, ты ничего не хочешь понимать! Зачем, ну зачем я тебе все это рассказала!

Я вскочила с табуретки, приготовившись бежать куда глаза глядят. Но мама успела поймать меня за руку и притянуть к себе.

— Выслушай меня спокойно, без сердца, Симона, — жестко проговорила она. — Ты у меня очень юная, чистая и немного наивная девочка. Ты со всем этим столкнулась впервые. И мне придется кое-что тебе объяснить. Когда у мужчины есть в «анамнезе» жена, наличие которой невозможно скрыть, но которую можно не показывать, он объявляет ее умирающей от рака или от болезни сердца. Если жена ведет себя активно и вступает в контакт с новой подружкой, он объявляет ее сумасшедшей. Увы, это классика жанра.

— Я хочу уйти, — пробормотала я, выкручивая свое запястье из материнской ладони.

Но мама держала меня очень крепко. И говорила — громко, резко, будто гвозди вколачивала:

— Выслушай меня, Сима, иначе тебе придется постигать все это на собственной шкуре, а это куда больнее, чем просто слушать. Твой молодой человек обманул тебя в первый раз, когда скрыл, что у него есть жена. Потом обманул второй раз, когда сказал, что женился на ней ради ее спасения. Поверь мне, дочка, если мужчины не хотят вступать в брак, их не могут убедить и куда более серьезные вещи. Третьей ложью было то, что он назвал эту бедную девочку сумасшедшей. Но, Сима, ведь ты уже взрослая, тебе пора жить своим умом. Почему ты не спросила себя: а разве так ведут себя сумасшедшие? Разве она подожгла наш подъезд или набросилась на тебя с ножом? Нет, она повела себя более чем разумно, она ни в чем не стала тебя обвинять, напротив, попросила о помощи. И как же ты смогла не почувствовать, что дело тут нечисто?

Я без сил опустилась на пол кухни рядом с материнской табуреткой. Интересно, если я потеряю сознание перестанет она говорить эти гадкие вещи?

— Ну а сегодняшняя ситуация должна была тебя убедить в том, что в их доме ты совершенно лишняя, чужая, — припечатала мать. — Вот и думай после этого, стоит ли тебе культивировать в себе любовь вопреки рассудку или нужно успокоиться и жить дальше. Ты меня понимаешь, Симочка?

— Мама, — бестелесным голосом произнесла я. — Но разве так не бывает, что люди неудачно женятся, потом разводятся, потом вступают в новый брак — и в нем живут счастливо до самой смерти?

— Бывает, — быстро согласилась мама. — Очень часто именно так и бывает. Но, Сима, ты сама сказала: разводятся. Я не собираюсь отправлять тебя в монастырь. Если твой друг решит свои проблемы, он вполне сможет тебя отыскать.

— Господи, мама, ну неужели это так важно, женат он или в разводе?!

— А ты сама не поняла сегодня, важно это или нет? — с легкой усмешкой спросила мать. — Когда с тобой в том доме даже не стали разговаривать, ты разве не сделала выводов?

Мама выпустила мою руку. Я вскочила, снесла табуретку, отшвырнула ее ногой в угол кухни и помчалась в свою комнату. Бросилась на кровать и завыла в подушку. Страшные слова мамы стояли у меня в ушах, разрывали мне сердце железными крючьями. Впервые в своей жизни я умирала от ненависти к собственной маме!