Малыш 44 - [66]

Нестеров внимательно наблюдал за своим новым рекрутом, не в силах раскусить его. Почему этот человек, бывший высокопоставленный офицер МГБ, герой войны, имеющий многочисленные награды, пребывал в столь омерзительном виде — грязь под ногтями, порезы на лице, нечесаные волосы, запах перегара? И самое главное — его, очевидно, ничуть не беспокоило понижение в должности. Не исключено, он был именно таким, каким его описывали: профессионально непригодным и неспособным справиться с возложенной на него ответственностью. И его внешний вид, казалось, только подтверждал это. Но Нестеров отнюдь не был убежден в этом до конца: производимое Львом впечатление вполне могло быть лишь уловкой. Он почуял подвох с того самого момента, как услышал о переводе. Этот человек мог причинить колоссальный вред ему самому и его людям. Для этого ему достаточно было отправить всего один порочащий его рапорт. Нестеров решил, что пока стоит присмотреться к нему повнимательнее, проверить его в деле и держать при себе. В конце концов Лев непременно выдаст себя.

Генерал протянул Льву папку. Тот тупо смотрел на нее несколько секунд, пытаясь сообразить, что от него требуется. Почему ему дали это? Что бы в ней ни было, ему на нее плевать. Лев вздохнул, заставляя себя прочесть дело. Внутри лежала черно-белая фотография девочки. Она лежала на спине, на черном снегу. Черный снег… черный оттого, что пропитался кровью. Создавалось впечатление, что девочка кричит. При внимательном рассмотрении обнаружилось, что во рту у нее что-то было. Нестеров пояснил:

— Ее рот забили землей, чтобы она не могла позвать на помощь.

Пальцы Льва, сжимавшие фотографию, дрогнули, и все мысли о Раисе, о родителях, о себе самом вылетели у него из головы — он смотрел сейчас только на рот девочки. Он был широко раскрыт и полон земли. Лев перевел взгляд на следующий снимок. Девочка была обнажена: кожа в тех местах, где оставалась неповрежденной, была белее снега. А вот грудь и живот были изуродованы. Он принялся быстро перебирать снимки, один за другим, но видел теперь не девочку, а маленького сынишку Федора, который не был раздет догола и у которого не был вспорот живот, мальчика, рот которого не был забит землей. Мальчика, который не был убит. Лев положил фотографии на стол. Он ничего не сказал, глядя на дипломы, висящие на стене.

Тот же день

Два происшествия — смерть маленького сына Федора и убийство этой девочки — не имели между собой ничего общего. Это было невозможно. Их разделяло несколько сотен километров. Это была всего лишь злая ирония судьбы, и не более того. Но Лев совершил непростительную ошибку, с ходу отвергнув выдвинутые Федором обвинения. Вот здесь, перед ним, был ребенок, убитый тем же способом, который описывал и Федор. Значит, это вполне возможно. Лев не знал, что на самом деле случилось с сыном Федора, Аркадием, потому что не удосужился осмотреть тело мальчика. Не исключено, что произошел несчастный случай. Или же дело замяли. Если верно последнее, тогда самого Льва использовали в спектакле по сокрытию преступления. И он, не рассуждая, сыграл свою роль — высмеивал, запугивал и угрожал несчастной, скорбящей семье.

Генерал Нестеров откровенно поведал ему подробности убийства, называя случившееся именно так — убийством — и не выказывая желания представить его чем-либо иным, кроме жестокого и кровавого преступления. Его откровенность очень не понравилась Льву. Как он может демонстрировать подобную холодность? Ежегодная статистика по его управлению должна была подтвердить то, что предопределено заранее: снижение уровня преступности и рост социальной гармонии. Хотя население городка существенно увеличилось за счет восьмидесяти тысяч сорванных со своих мест рабочих, преступность была обязана пойти на убыль, поскольку теория утверждала, что раз работы стало больше, то и справедливости тоже, а эксплуатации человека человеком — наоборот, меньше.

Жертву звали Лариса Петрова. Ее обнаружили четыре дня назад в лесу, неподалеку от железнодорожного вокзала. Обстоятельства столь страшной находки показались Льву туманными, но, когда он стал настаивать, Нестеров увел разговор в сторону. Лев сумел лишь понять, что труп обнаружила парочка, которая выпила слишком много и забрела в лес, чтобы предаться прелюбодеянию. Они наткнулись на девочку, пролежавшую в снегу несколько месяцев, причем тело ее на холоде прекрасно сохранилось. Она училась в школе, и ей исполнилось четырнадцать лет. Она была известна милиции тем, что имела беспорядочные половые связи не только с ровесниками, но и со взрослыми мужчинами. Ее можно было купить за маленькую бутылку водки. В день своего исчезновения Лариса поссорилась с матерью. Но на ее отсутствие никто не обратил особого внимания; она частенько грозилась убежать из дому, поэтому все решили, что она лишь выполнила свое обещание. Иначе говоря, ее никто не искал. По словам Нестерова, ее родители пользовались в городке уважением. Ее отец работал бухгалтером на автомобильном заводе. Они стыдились своей дочери и не желали помогать расследованию, которое требовалось провести втайне; не замять, а просто не предавать публичной огласке. Родители согласились не устраивать похорон своей дочери и делать вид, будто она всего лишь пропала без вести. Так что широкую публику ни к чему было оповещать о случившемся. Помимо милиции об убийстве знали всего лишь несколько человек. Этих людей, включая парочку, обнаружившую труп, предупредили о последствиях излишней разговорчивости.