Мальтийское эхо - [11]

— А что она так строга со мной: «Сядьте, Андрей, здесь». Ладно, завтра за завтраком буду искать с вашей бабушкой самый нежный контакт. И, в конце концов, меня тоже можно понять. Я только «соскочил» в отпуск после всех этих идиотских зачетов и экзаменов, и вдруг попал на вашу… «планету». Здешний уклад мне по душе, но не привычен, я же сейчас «отвязанный», почти свободный отпускник.

Они улыбнулись друг другу.

— Вам, Андрей Петрович, ваша работа не по душе?

— В образовании все без конца реформируют, историческую науку перекраивают. Людям моего поколения стало трудно работать, а молодежь в науку и преподавание не стремится.

— Не бойтесь перетасовать колоду жизни, может быть, ваши козыри ждут вас. И вообще, отнеситесь к положению «здесь и сейчас» с доверием, — она как будто заглянула ему в душу, — и еще: бабушка из средневекового рода Яромира, поэтому бывает и ярой и миролюбивой, — она снова улыбнулась.

Андрей вновь внимательно и с любопытством посмотрел на девушку. На ней была кремовая шифоновая блузка, заправленная в юбку из тонкой джинсовой ткани цвета «хаки», обута в туфельки, бежевые, на невысоком каблуке. Девушка заметила его взгляды, и, судя по тому, что он втянул живот, поняла, что оценка была выше удовлетворительной.

— Давайте прогуляемся, — весело предложила девушка.

Еще не было прохладно, но она накинула на плечи коротенький вязаный жакетик. Надела спортивные брючки и кроссовки.

— Вы готовы, Андрей Петрович? — Она постучала в комнату мужчины.

У Андрея не было с собой такого разнообразного гардероба, да и вообще не было. Он лишь поменял брюки на треники, еще приличные, и туфли на кеды.

— Готов хоть на край света, — отозвался из-за двери.

— У нас в семье не любят фразу «край Света».

Пошли другой тропинкой, нежели днем. Снова вышли к берегу Волхова, но в этом месте обрывистому, крутому. С этой точки обзора река была иной, серой, тревожной, с мощным напором течения. И это замечательное, вечернее ленинградское небо, тоже серое, с чередованием рваных черных и оранжевых пятен, пятен истории Петрограда.

«Да, — подумал Андрей, — понятно, почему на Ростральных колоннах одна из символических рек — Волхов. Струи, как гривы и бороды древних волхвов».

Андрей с обрыва посмотрел вниз. Гряда огромных валунов, как будто утоляющий жажду сказочный дракон, уходила в воду. Оттого и волнение в реке. Он не успел и рта открыть, как девушка, совершив какой-то невероятный слалом, оказалась на узкой полоске песка у реки.

— Я, Ирина, дорог вашей бабушке своим Назначением, и не могу рисковать.

Мужчина осторожно, держась руками за что попало, позорно сползал с обрыва. Руки у него сильные, в отличие от ног.

Прогулка заняла примерно час, после чего девушка сказала:

— Нужно возвращаться, я должна заглянуть к бабушке. В десять она ложится спать, а сейчас уже без четверти.

— Не забудьте надеть красную шапочку, взять пирожков и спросить, почему у нее такие острые зубки, — сострил Андрей.

— Я оценила ваше остроумие, Андрей Петрович. Только вот про зубки — лишнее. Она добрая, просто сегодня день был непростой, она вас совсем не знает и… Наши семейные секреты раньше не открывали.

Зашли в дом.

— Спокойной ночи, — попрощалась девушка.

— Добрых снов, — протянул Андрей.

— Если завтра, — улыбнулась, — вы с бабулей не поцапаетесь, мы втроем после ужина посидим в гостиной или в библиотеке, я могу поиграть на рояле, а можем поиграть в лото или карты, бабушка научит вас гадать и раскладывать пасьянс. Если у нее будет хорошее расположение духа, она покажет вам семейные альбомы (старинные, жуть). А какая она рассказчица! Еще у нас есть старинные гравюры, карты, описания походов русских мореплавателей.

— Спокойной ночи, Ирина!

— Я вам на стол поставила дядин парусник. Смотрите на него, мечтайте о дальних странах.

— Тогда мне приснятся детские сны.

— Вот и прекрасно.

Первый день в этом заповеднике «тайн» действительно был им чересчур насыщенным, и в надежде, что никто из призраков, полагающихся в приличном старинном доме, его не потревожит, он сладко отдался Морфею.

— 5-

Проснулся Андрей Петрович рано. Отлично выспался. Видимо, в природных (не городских) условиях солнце в окошко буквально стучится: «Вставайте, граф, вас ждут великие дела!». «Ну вот, поспал ночку в дворянском гнездышке — уже и граф» — усмехнулся Андрей. Птицы пели, как сумасшедшие. Зовут из дома. Эх, прямо на речку, искупаться!

Он подошел к крутому бережку, надеясь потренироваться и спуститься к воде как-то более удачно, чем вчера вечером. И без помощи рук! Это у него получилось.

Поплавал и быстро, как ящерица, взобрался наверх.

Завтрак был в столовой. Когда пришел Андрей, Мария Родиславовна пила чай. Пила, как положено дворянке и бывшей заведующей интернатом: сидя с прямой спиной, как-то торжественно, и в то же время неспешно, позволяя утренним облачкам размышлений растворяться в чайных парах. На ней было платье с белым кружевным воротничком. Чепчика, однако, не было. «Модничает, бабуля. Как без чепчика-то?» — подумал Андрей. Но седые волосы были причесаны и уложены очень красиво.

— Доброе утро, — сказал Андрей.

— Доброе. Как вы, Андрей Петрович, провели ночь? — Бабуля была в добром расположении духа.