Мальтийская богиня - [2]

— Строю, видите ли, дом на Мальте. Вы же знаете, на этом острове я родился. В некотором роде возвращаюсь в родные пенаты. Милый маленький приют с видом на море. Для внесения последнего штриха мне потребуется кое-какая мебель. Давайте посмотрим, что у вас есть, — сказал он и, взяв меня под локоть, повел в дальнюю часть торгового зала. Галеа источал такой божественный аромат, отметила я про себя, какого-то экзотического лосьона, который я, как ни старалась, распознать не смогла. — Хотелось бы что-нибудь в духе Средиземноморья. Нечто расслабляющее, что-то вроде моего дома на Карибах, если вы припоминаете. — При этом Галеа выразительно посмотрел на меня.

Я кивнула. Конечно же, я помнила этот дом. Прошлый раз мы поставляли Галеа кое-что из мебели в этот роскошный особняк, возведенный на частном острове в Карибском море. Проект дома был удостоен награды одного очень престижного архитектурного журнала. Галеа тогда снизошел настолько, что выписал фирме «Гринхальг и Макклинток» солидный кредит для приобретения обстановки.

Благодаря репутации мистера Галеа мы, так сказать, перешли в совершенно иную лигу антикварного бизнеса и обрели немало элитных заказчиков. Суть в том, что мне не нужно напоминать по нескольку раз о благодеяниях, я их не забываю. Но намек Галеа на то, что я обязана ему, пусть это истинная правда, раздражал меня донельзя, поскольку шестое чувство подсказывало, что час расплаты близок.

— А что у вас здесь? Очень мило. Работа индонезийских краснодеревщиков, полагаю, — сказал он, замедлив шаг перед баснословно дорогим шкафом, сработанным из тикового дерева. Покусывая в раздумье дужку солнцезащитных очков, он предположил: — Думаю, что он прекрасно подойдет, не правда ли? А что ты думаешь об этом, Лара? — спросил он меня, легко переместившись к первоклассному столовому гарнитуру. Ткнув пальцем в громоздкий тисовый обеденный стол и окинув взглядом восемь филенчатых стульев, Галеа вкрадчиво спросил, приблизившись ко мне настолько, что я почувствовала некоторое неудобство: — Что вы думаете?

— Я, конечно же… думаю, что гарнитур великолепен, — ответила я, чуть подавшись в сторону. — Но должна заметить, что цена включает расходы по перевозке из Джакарты в Торонто, а вам придется оплатить транспортные расходы отсюда до Мальты. Если мне не изменяет память, Мальта совсем рядом с Италией — страной, чья мебельная промышленность считается одной из лучших в мире. Вам было бы выгоднее обзавестись всем необходимым там. — Я старалась выражать свои мысли четко и профессионально.

Очевидно, Галеа ждал другого ответа и, повернувшись всем корпусом к единственной посетительнице салона, спросил:

— А что вы думаете, мисс…

— Перес, — вспыхнула она от неожиданного вопроса. — Моника Перес. Я считаю, что это… — Голос ее дрогнул, как будто бы она действительно имела мнение на этот счет.

На самом деле, мне кажется, думала она только о том, как придать при разговоре более привлекательную форму своим губкам.

— Это восхитительно, — заключила она.

— А это подошло бы мне для внутреннего дворика? — спросил он Монику, указывая на набор мебели из кованого железа.

Я поймала себя на мысли, что ему прекрасно удается совмещать покупку мебели с обольщением. Он тяготел к эффектным женщинам, и поговаривали, что на некоторых архитектурных заказах настаивали жены его клиентов, с которыми он заводил мимолетные интрижки. Я поздравила себя с тем, что сразу не растаяла под его чарами, которые сродни беспрестанному выпячиванию первого лица единственного числа, а самолюбование кавалера способно оттолкнуть даже самую страстно влюбленную женщину. Вероятно, Галеа был неисправимым сластолюбцем.

Дальнейший разговор между Галеа и мисс Перес я слышать не могла: к тому времени, склонясь друг к другу, они перешли на шепот.

Результаты его посещения превзошли все мои ожидания: шкаф, старинный кабинет индонезийской работы, тисовый стол и стулья, два резных зеркала, набор для дворика из кованого железа и стекла, две тумбочки и крупный с затейливой резьбой кофейный столик благополучно перешли в собственность Галеа. Список товаров, к моему удовлетворению, обозначился пятизначной цифрой, и даже Диз, стряхнув с себя остатки сна, потянулся и удивленно осмотрелся вокруг.

На протяжении этого шоу не замечаемая своим мужем и почти забытая всеми нами жалась к стене миссис Галеа. Ни разу в течение осмотра Галеа не обратился к своей супруге, хотя, как мне казалось, она тоже имела право голоса. Ее мнение относительно приобретения мебели, оказывается, ровным счетом ничего не значило, по крайней мере, в данный момент.

Ходили слухи, что она значительно старше своего мужа, да и по ее виду это было заметно. Если смотреть на нее с высокого полета прославленного мужа-архитектора, то, конечно, она мало что из себя представляла. Эту простую женщину с заостренными чертами лица, мягко говоря, нельзя было назвать привлекательной. Ее сильно искромсанные волосы — отнюдь не фигурная стрижка — только подчеркивали резко выдающиеся черты лица и лошадиную челюсть. Одежду ее, состоявшую из несомненно дорогого трикотажного верха бледно-голубого цвета и низа в тон ему — старомодной длинной юбки в складку, иначе как скучной назвать было нельзя. Честно говоря, вязаные костюмы — одежда совсем не стильная, но не поэтому миссис Галеа производила впечатление бесцветного существа, склонного сливаться с окружающими предметами. Видимо, такой стиль жизни отражал ее внутренний мир. Единственным, что вызывало интерес к ее наружности, были глаза — умные и пытливые. Если из этой семейной пары муж выступал в амплуа сердцееда, то его жена родилась наблюдателем.