Мальчик с Антильских островов - [52]
До чего же я стеснялся первое время называть женским именем такого сильного, мужественного парня! Но потом я стал находить, что, наоборот, это имя страшно ему подходит; пожалуй, оно заключает в себе столько вызова, темперамента и непосредственности, что совсем не годится для женщины.
Во время наших бесед Кармен постепенно поведал мне историю своей жизни.
Все мальчики, родившиеся до него у его матери, умирали или при рождении, или в раннем возрасте. А девочки оставались в живых.
— Моей матери не везло с мальчиками, — сказал он. — Поэтому не успел я родиться, как отец поспешил замаскировать меня женским именем, первым, какое пришло ему в голову, — Кармен. Страшный хитрец мой папаша. Благодаря его уловке я здо́рово укоренился в жизни. Чего я только не вынес!..
Кармен родился на плантации.
Все, что он рассказывал о своем детстве, было до такой степени похоже на Петиморн, что мне казалось, что он мог бы быть товарищем моих игр двенадцать лет назад.
Но Кармен не пошел в обход, как я. Он пошел по пути, естественному для всех, родившихся на Негритянской улице. Он не приводил подробностей, но в ходе наших разговоров мне стало ясно, как протекли первые двадцать лет его жизни на плантации.
— Смотри, — говорил он мне, отворачивая ворот рубашки. — Видишь этот шрам на затылке? Похоже на след от ошейника? Так вот, это первое воспоминание моего детства.
Папа, мама и пять старших сестер — все отправились на работу. Две младшие сестры клали меня на подстилку на полу хижины, закрывали дверь и уходили играть с другими детьми.
Однажды мне захотелось пить; я плакал, кричал и пополз на свет, который проглядывал из-под двери. Дверь снизу прогнила от сырости, и в ней было отверстие; я сунул в него голову. Но не смог протиснуться ни вперед, ни назад — застрял.
Я кричал изо всех сил. Но сестры были слишком далеко.
Не знаю, сколько времени я так пролежал. Родители, вернувшись, нашли меня с почти перерезанной шеей. Не так-то легко было вытащить меня из-под двери. Я-то ничего не помню: я слышал об этом от матери. И запомнил на всю жизнь.
Кармен часто рассказывал мне про этот случай, и каждый раз по-разному: то с возмущением, то с сарказмом, то с гордостью.
В другой раз, когда у нас разговор зашел о быках, Кармен сказал мне:
— Ты знаешь, когда мне было лет семь, бык наступил мне на спину. В те времена я был «головой рубашки». То есть носил вместо рубашки джутовый мешок с прорезями для головы, рук и ног и водил под уздцы головного быка повозки. Однажды после сильного дождя ноги рабочих, копыта животных и колеса повозок превратили дорогу в настоящее месиво. На каждом шагу — плюх! — я тонул по колено. Возчик осыпал меня проклятиями и угрозами. Я изнемогал… Представляешь себе: идти много часов подряд по липкой земле, в которой ноги вязнут так, что их и не вытащишь? «Пошевеливайся, лентяй! — кричал мне возчик. — Или я тебя огрею хлыстом по заду. Я не хочу, чтобы меня наказал надсмотрщик за то, что ты болтаешься у быков под ногами!» Ноги не держали меня, сердце разрывалось от страха, я споткнулся и упал…
Возчик сам вытащил меня из грязи. Он соскочил с повозки, когда первый бык наступил на меня. Удивительно, как он не сломал мне хребет!
Потом Кармен был погонщиком мулов и долго пролежал в больнице после одного падения, когда сломал себе ключицу.
После этого он пошел на военную службу.
Ах, это тоже было нелегкое испытание!
А отбыв военную службу, он остался в Фор-де-Франсе, где ему очень понравилось.
Впадая в меланхолию, он предавался воспоминаниям о ночах, когда на плантациях зажигали костры и били в тамтамы.
Когда он был в хорошем настроении, он смеялся надо всем, даже над самим собой.
Иногда Кармен входил, насвистывая, и, не говоря ни слова, подсаживался к столу и начинал барабанить по нему пальцами.
Это были ритмы плантации, по большей части знакомые мне. Но, когда он переставал свистеть и начинал петь, слова песен оказывались новыми для меня. Негры с плантаций так торопятся сочинять мелодии и распространять их, что не заботятся о словах, приспосабливая мотив к какому-нибудь местному происшествию. Кармен насвистывал, колотил по столу, потом начинал петь с таким чувством, с таким вдохновением, что я слушал его как зачарованный.
Неожиданно Кармен обрывал мелодию, вскакивал и говорил мне:
— Ну хорошо! Я пошел спать.
— Уже?
— Да, старина, я сегодня ездил весь день без остановки. А потом, жарко. — И он, зевая, протягивал мне руку и говорил: — До завтра.
Часто, прервав пение, Кармен вдруг спрашивал меня:
— Ну хорошо, Жо, что слышно?
И тут же сам принимался рассказывать. Каждый приход Кармена обогащал меня новыми подробностями, из которых складывалось мало-помалу мое представление об Аллее Дидье.
По крайней мере, я понял, что на ней живут самые богатые и влиятельные белые в стране, потомки белых колонизаторов, — и в то же время самые зловредные. Их обслуживают негры — единственные жители улицы, с которыми я соприкасаюсь, хотя и не участвую в их жизни. Эти негры свято верят в превосходство своих белых хозяев, в их непогрешимость и могущество.
Я узнал имена всех владельцев вилл и названия контор и торговых домов, куда они отправляются каждое утро на машинах.
Герои рассказов и повести молодой ярославской писательницы Натальи Михайловой — озорные, любознательные и веселые мальчишки и девчонки, которые открывают для себя очень сложный и бесконечно интересный мир вокруг.
Повесть и рассказы книги «Карышок» детского писателя Арнольда Райсп являются продолжением забавных историй и приключений героев книг «Колькино детство», «Жужжаки», «Землеройка», вышедших из печати в 2019 году. Герой рассказов книги «Карышок» Колька, имя которого взял себе автор, и его друзья — обычные ребята, которые проводят свободное время на улице, на природе, где с ними происходят курьёзные ситуации. В книгу «Карышок» Арнольда Райсп вошли весёлая повесть «Планер» и рассказы «Карышок», «История маленького мальчика», «Особое поручение», «Стиляги» и многие другие… Серия детских книг продолжается. Печатается в авторской редакции Рисунки художника Сергея Дерябина 10+.
В этой школе всё наперекосяк! Учительница мисс Дэйзи не умеет складывать и вычитать. Да что там арифметика, она и чтению с письмом не обучена! Но дети увлечены другим. Директор Клатц обещал, что если они прочитают миллион страниц в книгах, то на целую ночь школа превратится в зал игровых автоматов!
Эта книга рассказывает о Денисе Давыдове — храбром воине и беззаветном патриоте России, основоположнике тактики партизанской войны, талантливом поэте и авторе интереснейших военно-исторических очерков. Имя Дениса Давыдова навсегда вписано в нашу историю. (Аннотация взята из сети Интернет).
Ты открываешь книгу. С неохотой, конечно. Начинаешь читать. Через силу, понятно — в школе заставили. Продираешься через пару страниц, зевая, и вдруг… Вдруг понимаешь: это всё — про тебя. Не просто «похоже на твою жизнь» или «напоминает твои мысли», нет! Это всё — буквально про тебя. Такая книга попала в руки 14-летней Ким. В романе какой-то Леи Эриксон о Ким рассказано всё: как родители развелись; как отец нашел новую девушку, которая теперь ждет ребенка; даже про то, как в Ким влюбился одноклассник. И вот тут-то самое ужасное: в финале одноклассник умирает! Она должна спасти Яспера — он хороший парень и не заслужил такой участи. Тут без помощи лучшей подруги, удивительной и всемогущей Петровны, не обойтись.