Малая война: партизанство и диверсии - [64]

.

В отношении химической промышленности Деханов дал следующие показания:

«В военное время намечались удары, выводившие заводы на короткое сравнительно время путем неправильной работы на установке, например, в химической промышленности. Пожары и взрывы — это была как крайняя мера, вроде взрыва мостов, но опять таки для создания лишь или узкого моста, или провала отдельной операции, но не всего завода в целом, чтобы завод мог быть восстановлен…

По Северохиму основными объектами были сернокислотные, особенно контактные, установки и азотнокислотные»…

Кроме того:

«Я предлагал, — показывал Деханов, — для химических заводов при приближении неприятеля производить панику путем пуска, напр., азотнокислотных газов, газов серной кислоты, создание паники путем стрельбы членами организации и т. п. и говорил, что, по моему мнению, на почве такой паники может объединиться более подвижной элемент, чем члены нашей организации, для активных выступлений…»

На остальных формах диверсионной работы, практикующейся и против СССР, и против других государств, мы не будем останавливаться, так как они не представляют собой ничего нового по сравнению с практикой мировой войны. Можно лишь указать на одну из комбинированных диверсионных форм (и то не новую) — когда задачи индивидуального террора объединяются с задачами разрушения различных сооружений, как это было, например, в удачном деле взрыва железнодорожного моста (виадука) и поезда Чжан-цзо-лина, по всем данным организованного Японией с целью «наказать ослушника» своих приказаний и др.

Как основной вывод из рассмотрения современной практики диверсий нужно признать, что в мирное время диверсии идут: активные — главным образом по линии экономики и террора, пассивные — политики. Чем усиленнее и лихорадочнее идет подготовка к войне, тем шире и энергичнее диверсии, тем они многостороннее и искуснее: от едва заметного саботажа и чуть уловимой провокации до массовых убийств, взрывов и поджогов на огромных территориях, как будто между собой не связанных.

Конечно, диверсии мирного времени это лишь кусочек того диверсионного плана, который будет осуществлен с началом войны. Вообще, нужно отметить, что диверсии полнее и систематичнее будут производиться в так называемый предвоенный период, или период, «угрожаемый войной», затем в период мобилизации и сосредоточения армии и, наконец, в период ведения войны по этапам наступления, обороны, подготовки крупной операции и т. д. Такая установка имеется у всех генеральных штабов, почему вся подготовка мирного времени направлена на «расчистку путей» для организации полной и сокрушительной диверсии, связанной с оперативными планами войны. Диверсии мирного времени есть лишь этапы этой расчистки, лишь элементы подготовки и ведения будущей войны, а следовательно, не имеют самостоятельного значения и сплошь и рядом кажутся случайными, легковесными и отнюдь не грозными признаками воины и будущего поражения.

Уметь распознать направления в подготовке диверсии, их организационную сеть и схему по тем данным, которые нам дает практика мирного времени, — очень большая и сложная задача, решение которой требует специальных условий и средств, но которая должна быть разрешена до начала войны каждым генеральных штабом.

Судя по характеру и темпу диверсионной практики XX века, мы должны ожидать: усиления диверсий перед самой войной — особенно в так называемые периоды «тревоги» или политического напряжения, в виде прежде всего взрывов и поджогов крупных промышленных складов сырья и полуфабрикатов, некоторых промышленных предприятий уникального типа, могущих быть использованными во время войны, складов дефицитного сырья и полуфабрикатов, а равно крупных портовых таможенных складов импортных материалов, порчи или уничтожения тем или иным способом различных силовых установок и энергетических источников, узлов сообщения и связи стратегического и общеэкономического значения, крупных баз-складов военного ведомства, различных устройств воздуххимобороны в глубоком тылу страны. На ряду с этим, — не говоря уже о пышном расцвете разного рода пропаганды и агитации, — возможны диверсии террористического характера, усиленное просачивание через границу отдельных группочек (одиночек), вербовка на местах из родственных классов исполнителей для тех или иных актов, при развитии пассивных диверсий всех форм и по всем линиям. Общая задача диверсий этого периода — непосредственно ослабить и расстроить основную материальную базу мобилизации и подготовки страны к войне.

Для нас вполне вероятно усиление диверсий при помощи белых как на западе — со стороны Румынии и Польши (главным образом), так и на востоке со стороны Персии, Китая и Японии. Вполне возможно, наконец, что выброска диверсионных белогвардейских банд, скажем в направлении Житомир — Киев, и будет началом войны для СССР, так как при современных обычаях буржуазии юридическое оформление войны — совершенно излишняя мелочь романтического порядка, не вяжущаяся с принципом внезапности.

На период мобилизации диверсии начнутся в ближних тылах, в экономических центрах и складах, усиливаясь главным образом в отношении путей сообщения и связи, а равно и органов, снабжающих и обслуживающих армию. Здесь возможно ожидать применения авиации, водных средств, ядов, газов, массовых взрывов и поджогов, отравлений и убийств ответственных военных работников и т. п. В этот период диверсии принимают по типу своих объектов более военный характер, приближаясь к районам сосредоточения и развертывания вооруженных сил, чтобы потом, по окончании этого периода, снова уйти в глубокие тылы, в свои основные экономические районы работы.