Макс Сагал. Контакт - [43]

Воспоминания резко окунули его в ледяную воду. Внутри себя он кричал, бился в обволакивающих конвульсиях. Его пронзило чувство нестерпимого ужаса. Трахея сжалась, перекрыв возможность дышать. Сквозь илистую черноту озера к нему тянулась рука.

Брадинкин окликнул его. Сагал вернулся разумом в палатку и поймал себя на мысли, что изо всех сил сжимает руку трупа так же, как сжимал руку своего спасителя. Кожа в месте хвата собралась в рельефные бугорки, а когда Сагал отпустил, обратно не вернулась.

— Решил проверить, насколько отогрелись внутренности, — оправдание звучало неестественно вымученно, но военврач не обратил внимания.

Захотелось выпить. Только так можно забыть.

— Не вижу смысла его вскрывать. Все и так понятно при внешнем осмотре. Помоги-ка мне.

Они перевернули труп на спину.

То, что Сагал увидел могло шокировать. Множественные рваные раны, вывернутые ребра. Помимо этого, живот, грудь, шею, ноги испещряли тонкие разрезы: параллельные и перпендикулярные, глубокие и не очень, словно над трупом изгалялся сумасшедший учитель геометрии. В некоторых местах отсутствовали целые лоскуты кожи.

— Скорее всего, исследовали болевой порог. На руке есть следы инъекций. Судмедэксперты проверят, какие вещества вводились жертве. Могу предположить, что нейролептики для подавления воли.

Сагал провел импровизированной лапой медведя над глубокими ранами на груди.

— Похоже на следы когтей.

— Да они же исполосовали его в лохмотья, как средневековые душегубы.

— Только крупные раны нанесены при жизни. Все остальные сделаны после смерти.

Брадинкин с любопытством взглянул на Сагала.

— У прижизненных ран по краям следы отека и воспаления. Сам посмотри, — Сагал провел пальцем вдоль одной из рваных ран на груди, на ней четко виднелись посиневшие края и припухлость. — Это происходит из-за кровоизлияний и сокращений кожи.

— Я знаю причины.

— Теперь посмотри на остальные раны. Они ровные, края не загнуты. Нет следов воспаления.

Взгляд Брадинкина беспорядочно скользил по трупу.

— Хм, и зачем кому-то это делать?

— Имитация. Чтобы мы представляли страшные пытки, чтобы ненавидели и боялись того, кто это сделал.

Брадинкин помолчал немного, затем встряхнул головой, словно проснулся.

— Это домыслы. Одному богу известно, какие у них инструменты. В инопланетном оборудовании я пас. Мой приказ причину смерти установить. Тут я, кстати, поторопился, — Брадинкин развернул голову мертвеца и показал Сагалу облысевшую макушку жертвы. — Полюбуйся. Разрывы мягких тканей головы и твердой мозговой оболочки. Несколько мощных ударов тяжелым тупым предметом, — Брадинкин с состраданием обвел взглядом тело. — Это ж сколько тебе пришлось выдержать, несчастный. Прав товарищ капитан, ты достоин, чтобы тебя помнили.

Сагал осмотрел повреждения на макушке внимательно. Описано немало случаев, когда после смерти при низкой температуре мозг промерзает и увеличивается в размерах, разрывая изнутри черепные швы. У охотника гематомы были именно в местах стыка черепных костей.

«Не все то, чем кажется».

Он черпал информацию из собственной библиотеки памяти, а там она появилась из учебников по судмедэкспертизе, которые он однажды нашел на даче у одного из папиных друзей, работавших в органах. Макс тогда настолько устал от физики и цифр, что готов был читать даже справочники по рукоделию, лишь бы хоть как-то отвлечься. Учебники пестрили страшными и интересными фактами, сопровождались картинками из реальных вскрытий и схемами строения внутренних органов. Сагала это настолько увлекло, что он, сославшись на плохое самочувствие, отказывался от рыбалки и просмотра телевизора, лишь бы читать тайком, запираясь на чердаке.

Брадинкин с благодарностью кивнул.

— Я не ошибся с выбором ассистента. Приятно работать с грамотным человеком. Откуда ты столько знаешь, ты же… физик, я не ошибаюсь?

— Подожди.

Сагал достал из кармана фонарь и посвятил на шею мертвеца.

— Что там? — Брадинкин нагнулся, чтобы взглянуть ближе.

— Скальпель.

Военврач молча, но с осторожностью протянул его самозваному хирургу. Сделав разрез, Сагал погрузил железные щипцы в рану, через несколько секунд вынул металлическую пластинку.

— Боже мой. Что это такое?

Сагал осмотрел находку на свету.

— Это интересно.

* * *

Отодвинув брезентовую дверцу главного шатра, Сагал вошел внутрь. В нос ударил запах сырости и затхлой одежды.

Все лучше, чем трупная вонь, подумал он.

Вдоль стен на пористых настилах лежали спальные мешки. Посредине шатра стоял стол, вокруг стулья со спинками.

Гудели газовые пушки.

Мотор с Артистом, увидев Сагала, засобирались. Подхватив автоматы, они перекинулись несколькими словами с Погребным и проследовали к выходу.

— Максим, спасибо, что зашел, — Погребной дружелюбным жестом пригласил его к столу. Разлил по железным кружкам горячий чай из термоса.

После общения с мертвецом не мешало увлажнить пересохшее горло.

Как же тут жарко.

Сагал снял куртку, стянул влажный свитер, оставшись в одной помятой майке. От кожи поднимался пар, разбавляя общую вонь. Дау тем временем в предвкушении метался вокруг стула. Когда Сагал уселся, пес запрыгнул на колени и замер, по-армейски вытянув спину.