Магия Зеро - [27]

– Пажзжалуста! – неожиданно ответил он и через мою голову подмигнул Насте.

Настя с независимым видом ставила клетку на стол и садилась на диванчик. Когда я подошла, то увидела, что она покраснела.

Мы начали рутинные дела: ставили телефоны на зарядку, проверяли почту, мессенджеры и соцсети, писали сообщения родителям, заверяли их, что с нами все в порядке, и интересовались, как у них дела, звонили в офис Nimble Mind Srl. в Палермо (там по-прежнему не брали трубку), бегали за колой в соседний магазин.

– Что написать в чат с родителями? Где мы? – спрашивала Настя брата.

– Напиши, что ходим по экскурсиям и представлениям.

– Точно. И ни капли вранья! – Настя ловко набирала сообщение на телефоне одной рукой.

– Автобусы и поезда ездят раз в несколько часов, но поезд стоит всего десять евро, а автобус – двадцать. Автобусная станция в пяти минутах ходьбы, а до жэдэ станции – семь километров. Что выбираем? – спросил Ваня.

– Не хочу ничего решать, хочу помыться, – ответила Настя, зевнула, уронила голову мне на плечо.

– Давайте посидим еще немного, в самом деле, – поддержала я.

– Вы всю неделю собираетесь болтаться по Сицилии без нормальной еды, сна и денег? – Ваня приподнял бровь.

– Почему бы и нет, – ответила я, вытягивая ноги под столом.

– Ясно, – ответил он и уткнулся в ноутбук.

В отеле как раз начался завтрак. В столовой толпились туристы, пахло кофе и поджаренным хлебом, звякали ложечки. Проходившие туда-обратно постояльцы обдавали нас свежими запахами зубной пасты и шампуня.

– У меня же есть паста, – вспомнил Ваня и полез в карман. Он вытащил маленький прозрачный пакетик. Паста разлилась внутри, запачкав щетку, выглядело это ужасно смешно. По крайней мере, мы с Настей снова захохотали, а Ваня с умным видом подошел к двери с надписью «Donne»[51], однако через несколько секунд поспешно оттуда вышел, тихо повторяя «сорри, сорри», и под наш громкий хохот вошел в соседнюю дверь.

После того как мы привели себя в порядок, сразу захотелось куда-то двигаться, что-то делать. Пока Ваня с Настей решали, как мы поедем, я открыла итальянский новостной портал. С первой же страницы на меня посмотрел Зеро – невозмутимый взгляд из-за спины Красной Маски. У портала была английская версия, я щелкнула на нее. В статье коротко сообщалось, что Зеро давал представление в Катании и, несмотря на все меры предосторожности, группа из четырех людей, называющих себя Красными Масками, снова разоблачила его трюк – изменение цвета шариков. На сделанных во время шоу профессиональных снимках было отлично видно, что круги под глазами мне не привиделись.

Потом я просмотрела несколько сайтов новостей: американские, английские, французские – о Зеро написали все крупные мировые СМИ. Даже на сайте ТАСС под заголовком «Разоблачение иллюзиониста» была подробная статья о представлении, о том, как Красным Маскам удалось отсечь охрану, которая была снаружи, и обезвредить охрану в зале. По отдельной ссылке можно было посмотреть описание раскрытой Масками механики трюка. В конце статьи сообщалось, что Зеро не отказался от сицилийского турне и даст еще два представления: в Термини-Имерезе и в Палермо, оба – в ближайшие дни.

На официальном канале Зеро на youtube было несколько сорокаминутных записей его уличных представлений. Картинка и звук были плохого качества, но магия Зеро завораживала. Вот он на рынке, берет апельсин с прилавка, закрывает его в ладонях на секунду, показывает зрителям – это уже не апельсин, а лимон, который тоже скрывается в руках и превращается в киви. Зеро кладет его сверху на горку киви на прилавке. Он просит продавца взять и разрезать любой из апельсинов на прилавке. Продавец берет, разрезает, вскрикивает и показывает фрукт. В разрезе видны цветные кольца, одно в другом: апельсин, лимон, а сердцевина – зеленая с черными крапинками.

«Зачем разоблачать не самого популярного иллюзиониста? – задавался вопросом один развлекательный блог. – У Зеро любопытные программы, но он не входит в число самых известных иллюзионистов. Я бы сказал, что настоящий успех пришел к нему как раз после того, как его разоблачили».

Близнецы нависли надо мной и тоже читали. Я промотала в самый конец. Там был короткий видеоролик с Зеро и репортершей, сующей ему микрофон. Журналистка задавала вопросы без конца, а Зеро – с потерянным взглядом, но спокойным лицом – оглядывал зал. Я прокрутила его два раза, потом Ваня сказал:

– Дай-ка сюда, – и забрал у меня ноутбук.

Они с Настей сели рядом и открыли ссылку с разоблачением трюка.

– А, ничего себе! Это просто…

– Бла-бла-бла-бла-бла, – я заблаблакала, чтобы не слышать, и вышла на улицу.

Перейдя через дорогу и усевшись в тени, я смотрела, как близнецы читают статью, тыкают пальцем в экран и обмениваются восторженными восклицаниями, как песчанки скачут туда-сюда по клетке, которую мы водрузили на подоконник, как встают на задние лапы и вытягивают шеи. Красные огоньки на проводах горели задорно, и я начала подозревать, что их яркость в самом деле зависит от мышиного настроения или самочувствия.

Я присела прямо на камни на мостовой. Закрыла глаза, представила чистый лист. На нем стал появляться рисунок, отражавший реальность с той пронзительной точностью, с какой я видела все вокруг: в открытые окна отеля бьет яркий солнечный свет; тренькая звонком, проезжает развозчик газет; на тротуаре с задумчивым видом стоит семейство – туристы, решают, в какую сторону идти; в конце улицы на холме темнеют стены и башни замка. В небе – едва заметный силуэт рогатого корабля: он – то ли мираж, то ли тень, его паруса спущены, якорь брошен, за мной наблюдают в бинокль с палубы.