Магия возмездия - [18]

почистила картофель, который намеревалась запечь в сметане. Мясо было

свежайшее: нежно-розовое, с белоснежными прожилками жира.

Рита была довольна собой, и ей очень хотелось, чтобы профессор похвалил ее.

В полдень квартира преобразилась: сверкал свеженатертый пол, радужно поблескивал хрусталь, шторы были раздвинуты, и комнаты, залитые светом, приобрели более веселый и жилой вид. Из кухни доносились чудесные запахи.

Рита занялась уборкой кабинета. Она осторожно смахнула пыль с корешков книг. Остановившись у письменного стола, с благоговением взяла в руки листки, испещренные формулами. Она не слышала, как вошел Голубев, поэтому, когда раздался сзади его голос, вздрогнула:

- Тебе интересно, Рита?

Ей показалось, что она чувствует его дыхание на своей шее. Она отшатнулась, сделала шаг назад и попала прямо в его объятия, поскольку он действительно стоял совсем близко. Под грубым свитером она вдруг почувствовала его прохладные ладони.

- Ты такая теплая, нежная, - прошептал Голубев, теснее

прижимаясь к девушке.

Позднее Маргарита много раз пыталась воссоздать в памяти тот день, но помнила только его прохладные ладони, кожаный диван, который был скользким и неудобным, и всепоглощающее чувство счастья.

Обедали они поздно, наверное, скорее ужинали. Голубев гладил Ритину

руку и говорил ей что-то такое, чего она почти не понимала. Ей казалось,

что он очень одинок и нуждается в ее участии. В профессорской квартире

Рита прожила почти неделю. Они порознь уходили на работу и порознь возвращались. В лаборатории старались не разговаривать и не смотреть друг на друга. Однажды утром, выходя из квартиры Голубевых, Рита заметила, как приоткрылась и тут же захлопнулась соседняя дверь. "Мерзкая старушонка", подумала Рита. Почему-то на душе стало нехорошо.

Все кончилось на следующий день после возвращения профессорши из Москвы. Голубев вызвал Риту в кабинет. Пряча глаза, он сказал, что его жена все узнала, была безобразная сцена, и она потребовала увольнения Риты. Он говорил девушке, что любит ее, но не видит другого выхода, кроме увольнения. Что он вынужден сохранить семью из-за сына. Рита ничего не сказала, просто взяла и написала заявление об уходе.

Она разрыдалась только в своей лаборантской каморке, куда редко кто заходил. Но в тот злополучный день за лабораторным журналом неожиданно зашел Игорь. Он стал вытирать ей слезы и участливо расспрашивать.

Она сказала, что увольняется и уезжает.

- Тогда я тоже не останусь, - внезапно заявил Игорь. - Давай уедем вместе. Ты выйдешь за меня замуж?

Через неделю они уехали вместе.

Вскоре родилась Эвелина.

- Моя мать всегда была очень скрытным, замкнутым человеком. Естественно, до смерти своего мужа, которого я считала своим отцом, она не могла мне этого рассказать. Но недавно он умер... - Эвелина сделала паузу и замолчала. - Я сочла необходимым познакомиться с вами.

Глядя на Голубева, Эвелина испытывала странное чувство, которое нельзя было назвать родственным. Они сидели в его огромной, но неухоженной квартире в центре Москвы, пили кофе, который им подала молодая хорошенькая дочь академика - Алена. Она явно была без меры избалована, ни в чем не знала отказа и, без сомнения, была слепо любима своим отцом. Алена отличалась экстравагантностью: от природы густые волосы были коротко острижены и выкрашены по меньшей мере в десяток различных цветов, а сосчитать количество серег в ее ушах, цепочек и кулонов на ее шее, колец и браслетов на ее руках Эвелина так и не смогла. Ладная фигурка была упакована в кожаные шорты и кожаный топ, скорее напоминающий бюстгальтер. Эвелина подумала, что девочке явно не хватает матери или хотя бы советов женщины с хорошим вкусом. При этом она непроизвольно провела рукой по мягкой ткани своего серебристо-серого брючного костюма от Ферре, дополненного ниткой сероватого жемчуга. Она знала, что мать Алены давно бросила их, и решила опекать девочку, раз уж та оказалась ее племянницей.

Эвелина ловила на себе заинтересованные взгляды девушки, которая явно не понимала, что происходит, но отец не торопился посвящать ее в суть беседы.

Когда Алена вышла, Виктор Сергеевич вынул из конверта несколько черно-белых фотографий, на которых увидел изображение одной и той же группы людей. На всех этих кадрах: на пикнике, в лаборатории, на симпозиуме везде доминировал красивый высокий седовласый мужчина. Отец Виктора и Эвелины.

- Это моя мать, ей здесь двадцать один год. - Эвелина указала на миловидную круглолицую девушку, которая счастливо и беззаботно улыбалась на снимках. - А это Игорь, аспирант Сергея Александровича, человек, которого я всегда считала своим отцом.

Виктор Сергеевич поправил очки и повнимательнее вгляделся в молодые лица.

Его жизнь круто изменилась, когда в дверь позвонила женщина и с места в карьер заявила, что она его сестра. Родители давно умерли, жена бросила его ради возможности жить за границей, а общение с дочерью было, мягко говоря, сложным. Он часто укорял себя за то, что мало внимания уделял ей в подростковом возрасте, проводя больше времени в экспедициях, научных командировках и симпозиумах. Внезапно оказалось, что дочь уже взрослая, вернее, считает себя таковой и к его мнению не прислушивается. Она стала капризной, грубой, дерзкой. Академик не был затворником и иногда встречался с умными, интеллигентными, образованными женщинами. Он надеялся, что кто-то из них сможет найти с Аленой общий язык, понравиться ей и стать ее другом, но Алена всех принимала в штыки, устраивая безобразные сцены и оскорбляя их. Из-за нее все романы Голубева заканчивались плачевно. Со временем он стал чувствовать себя все более одиноким и очень тяготился своим одиночеством. Внезапное появление этой милой, обаятельной женщины, которая назвала себя его сестрой, изумило и обрадовало его. Он поймал себя на мысли, что такой сестрой он мог бы гордиться. Голубев с интересом рассматривал принесенные ею фотографии, слушал ее рассказ о коротком романе ее матери и его отца. Он вспоминал истеричную, скандальную мать и совершенно не осуждал отца за связь с молодой влюбленной в него лаборанткой.