Магия в теории и на практике - [71]

Теперь мы в состоянии понять, что такое алхимия. И даже более того: даже если бы мы ничего не слышали о ней раньше, мы могли бы сказать, что она собой представляет.

Но обратим внимание на тот факт, что конечный продукт, в любом случае, является живым существом. Это необъяснимое утверждение алхимиков — главный камень преткновения для современных исследователей. С точки зрения химии, свинец «априори» не может превратиться в золото. Однако последние исследования периодичности элементов показали, что, с точки зрения теории, всякий «неизменный» элемент вполне может быть модификацией другого элемента.[383] Органическая химия, со своими метатезами и синтезами, зависящими от концепции молекул как геометрических структур, облекла эту теорию плотью; а открытие свойств радия выбило Старую Гвардию из укреплений, над которыми реял флаг сущностей гетерогенности химических элементов. Учение об эволюции поставило алхимическую и монистическую теорию материи в один ряд с на шей теорией жизни; с разрушением стены между царствами растений и животных пошатнулась и та стена, что отделяет их от царства минералов. Но даже самый прогрессивный химик, допускающий, что свинец можно превратить в золото, не понимает, что золото, подобно всем прочим металлам, принадлежит к тому же порядку природы, что и свинец, из которого оно может быть произведено; и что алхимическое золото способно размножаться или действовать на другие вещества как фермент. Это кажется ему столь абсурдным, что он непременно приходит к заключению, будто алхимики, утверждавшие о подобных свойствах своего Золота, прежде всего имели в виду не Химию, но некие духовные операции, святость которых не позволяла говорить о них открыто и заставляла пользоваться шифрованным жаргоном лаборатории.

Однако Мастер Терион надеется, что сведение всех случаев Магии к единой формуле, произведенное им в последнее время, способно объяснить и оправдать Алхимию и, в то же время, расширить область химии до такой степени, чтобы включить в нее все возможные разновидности Изменений.

Однако предлагаемые операции имеют одно ограничительное условие. Поскольку Делание приводит к выделению и зримому проявлению Истины из любого «Первовещества», «Камень» или «Эликсир», возникающий в результате наших действий, должен быть ничем иным, как Индивидуальностью, изначально присущей данному веществу. Даже самый умелый селекционер не сможет вывести лилию от дикой розы. Роза всегда останется розой, как бы он ни усовершенствовал ее природные качества. И это отнюдь не противоречит нашему предыдущему тезису об окончательном единстве всех субстанций. Верно, что мистер Гоббс и мистер Ноббс суть две модификации одной и той же Плеромы. Оба исчезают в Плероме, когда достигают Самадхи. Но они не взаимозаменимы в той степени, в какой являются индивидуальными модификациями. Посвященный Гоббс — не то же самое, что посвященный Ноббс, точно так же, как Гоббс-галантерейщик не тождественен Ноббсу-москательщику. Если мы научились синтезировать анилин, это вовсе не значит, что мы можем синтезировать его из сахара. Поэтому все утверждения алхимиков, в конечном итоге, выглядят так: "Чтобы сделать золото, нужно взять золото". Их искусство состоит в том, чтобы довести каждое вещество до совершенства в присущей ему природе.

Некоторые из этих процессов, несомненно, вовлекают сущность «Первовещества» в общую однородность одушевленной Материи — точно так же, как посвящение настаивает на уничтожении всего личного в Безличной Бесконечности Бытия, чтобы посвященный мог возродиться вновь — как менее искаженный и оскверненный Образ Собственной Истины, не загрязненный чужеродными элементами. «Эликсир» должен обладать свойствами "свободного радикала" (вспомним, что в этом состоянии водород образует соединение с мышьяком, в то время как обычная форма данного газа химически инертна; и наоборот, кислород, удовлетворенный натрием или смешанный с азотом, уже не будет атаковать горючие материалы с тем неистовством, какое было свойственно чистому газу).

Таким образом, в итоге можно сказать, что алхимия включает в себя столько же возможных операций, сколько есть изначальных идей, присущих природе.

С точки зрения выбора соответствующей материальной основы для проявления Воли, алхимия напоминает вызывание духов, с той лишь разницей, что работа алхимика не включает в себя персонификаций и вторжений на другие планы.[384] Гораздо больше она напоминает посвящение, ибо все действующие элементы Продукта извлекаются из его же собственной природы, которой они свойственны изначально. Таким же образом Делание посвящения состоит в очищении Продукта от чужеродных наносов.

Соискатель, стоящий на Пороге Посвящения, подвергается атакам всевозможных «комплексов», растливших его душу. Их воплощения терзают его, но он не решается избавиться от них окончательно; и наконец, после многих мучительных испытаний, бывший подлец и негодяй (а также и каждый, кто знал его прежде) замечает, что он стал прекрасным и благородным человеком. То же самое происходит и с «Первовеществом» алхимиков, которое подвергается гниению и, таким образом, освобождается от нечистоты.