Что-то большое и теплое росло в груди Диабло, заполняя все его существо. Он не смог бы поступить по-другому. Он раскрыл для нее свои объятия и сказал просто:
— Иди ко мне.
Брайар прижалась к его груди, плача от счастья. А Диабло осушал ее слезы горячими губами.
Диабло взял ее на руки, отнес в спальню и медленно раздел.
А когда оба, обнаженные, снова соединились на постели, не нужно было никаких слов. Говорили руки, губы, ласки.
— Никогда больше не покидай меня, — шепнул Диабло на ухо жене, когда они лежали расслабившись в объятиях друг друга.
— Я никуда не уйду.
— Хочу предложить тебе переместиться в душ.
— А вы не лезете за словом в карман, мистер Баррентес, — улыбнулась Брайар, вставая с постели.
Диабло с улыбкой наблюдал, как она прошла через всю комнату, плавно покачивая бедрами.
Каждое ее движение было приглашением к греховному удовольствию.
Диабло был так рад, что его Брайар вернулась. Он с ума без нее сходил. И хотел все больше. Так что же он делает в постели? Пора присоединиться к ней в душе.
Брайар вымыла руки и умылась, поймав свое отражение в зеркале. Неужели это ее глаза так сияют? Она выглядела… любимой? Почему нет? Ведь она чувствовала себя именно так, несмотря на все слова, сказанные Диабло.
Брайар приложила руку к животу. Скоро она сможет подарить Диабло ребенка, о котором он так мечтает. И на сей раз это будет желанный малыш.
Ребенок Диабло будет расти в ней. Теперь это уже не казалось пугающим.
Брайар открыла ящик в поисках лекарства от головной боли, только тут вспомнив, что забрала все с собой. Она завернулась в полотенце, столкнувшись у выхода с Диабло.
— Уже закончила?
— Мне нужна сумочка. Кажется, я оставила ее в машине.
— Что-то не так?
— Голова немного болит. Но я, по-моему, привезла какие-то таблетки.
— С тобой все в порядке? — забеспокоился он.
— Скоро месячные, ничего страшного.
Брайар тут же пожалела о своих словах. Диабло помрачнел.
— Месячные.
— Не расстраивайся, Диабло. — Она погладила его руку. — Мы женаты первый месяц. И не спали вместе каждую ночь. Теперь у нас гораздо больше шансов.
— Ты права, — улыбнулся он. — Предупреждаю, в следующем месяце мы не будем вылезать из постели. — Он надел халат. — Ложись. Я принесу твою сумочку.
Минуты показались вечностью, но наконец Диабло вернулся с сумочкой и стаканом воды. Брайар вздохнула с облегчением. Так вот что его задержало.
— С-спасибо, — поблагодарила она, отодвигаясь как можно более незаметно. — Может, пойдешь пока в душ?
— Я подожду.
Брайар, дрожа, открыла внутренний кармашек и достала аспирин. Но живот снова неприятно сжался, потому что кое-чего в сумочке не было. Она посмотрела еще раз. Ничего. Но ведь должны были остаться еще две таблетки и новый блистер. Блистер, который она собиралась выбросить.
— Что-то не так?
— Все в порядке, — быстро ответила Брайар, соображая, где она могла забыть противозачаточные таблетки. У родителей? В квартире Диабло?
— Значит, ты не это ищешь?
Брайар подняла глаза и обмерла. Земля ушла из-под ног, ее мир рушился.
— Я могу объяснить…
— Диабло… — взмолилась Брайар, качая головой, когда он тряс перед ней блистером с таблетками. — Все не так, как кажется.
— То есть ты не принимаешь противозачаточные таблетки?
— Нет! То есть да. То есть…
— Значит, принимаешь.
— Ну да, но я собиралась бросить…
— Ну конечно, собиралась. Именно поэтому у тебя в сумочке лежала еще и новая упаковка. Сколько их у тебя припрятано? Достаточно на полгода? На год?
— Нет, прекрати. Ты должен меня выслушать.
— Какого черта мне слушать тебя и дальше? Ты только что обещала мне всю любовь и преданность и совместную жизнь, включая желание быть матерью моих детей. А я нахожу в твоей сумочке таблетки, которые гарантируют, что матерью ты в ближайшее время не станешь.
— Я не хотела принимать их больше! Мне нужен был аспирин от головной боли, вот и все.
— Ты собиралась принять сегодня таблетку?
Брайар отвернулась, а когда снова взглянула на мужа, то увидела на его лице выражение, которое любого напугало бы до смерти.
— Я хотела закончить курс, и все. В следующем месяце я бы бросила принимать таблетки. Я уже решила.
Диабло бросил блистер на кровать.
— Теперь я понимаю, почему ты была так уверена, что не беременна. Не удивительно, что ты твердила: «Еще слишком рано». Все это время ты дурачила меня, зная, что не сможешь забеременеть. «Это не всегда получается с первого раза», — кажется, ты так говорила. И смеялась за моей спиной. Ты даже не собиралась иметь от меня детей.
— Все совсем не так. Ты себе не представляешь, какой виноватой я себя чувствую.
— Ты ничего не чувствуешь! Раз уж ты смогла нарушить наш договор с такой холодной расчетливостью.
— Какой договор?
— Ты прекрасно знаешь какой, черт побери! Тот, что ты подписала, согласившись стать моей женой. Тот, где ты дала согласие иметь от меня детей.
— Может, я его и подписала, — бросила Брайар. — Но у меня не было выбора. Надо было спасти свою семью. Но я никогда не соглашалась заводить с тобой детей. Потому что ты даже не удосужился спросить меня, хочу ли я этого.
— Это было частью контракта!
— Тебе не кажется, что достаточно и того, что я вышла за тебя замуж? Как ты мог подумать, будто я тут же захочу забеременеть? Ты же знал, я ненавидела тебя тогда. О чем ты, черт возьми, думал?
