Магия Голоса - [47]

Наша кибитка ехала сразу за повозкой Горуса. За нами — остальные кибитки и повозки со скарбом и наложницами. Потом шли рабы. За ними, стадо ящеров. Замыкали караван, повозки воинов, контролирующих всю эту процессию. Приближение к поселению у всех вызывало напряженное возбуждение. К повозке Горуса, все чаще и чаще подбегал кто-то из его воинов, с какими-то вопросами.

Мы с Роном, отогнув шторку, прилипли взглядами к заднему окошку, но, кроме двигающегося за нами каравана, долгое время ничего не видели. Только поняли, что под нашими колесами, вначале еле заметная, а потом всё более явственная, пролегает широкая грунтовая дорога. Она была просто вытоптана и накатана колея. Наш караван, двигаясь по этой дороге, поднимал столб пыли.

К восходу Красного солнца мы, наконец, достигли поселения. Здесь, сразу же, от нашего каравана отделились две повозки с десятью воинами, которые погнали пригнанное нами огромное стадо ящеров куда-то в сторону. А меня, в первую очередь, неприятно поразил запах этого места. Там, где орки, там всегда плохо пахнет. Но здесь, это была просто отвратительная вонь навоза, гнили, экскрементов, пыли, гари. Этот запах исходил от глубоких канав, вырытых по обеим сторонам дороги. По этим канавам медленно текла зловонная жижа. Я поняла, что это такая примитивная канализация.

Потом, неприятно удивил несмолкающий, нарастающий шум, в котором можно было уловить отдельные крики, гул голосов, свист, фырчанье, какие-то стуки, скрипы. Как можно существовать в таком шуме? Или это вопрос привычки?

В поле зрения стали попадаться орки, идущие по обочинам дороги, в традиционной одежде, разной степени чистоты и заношенности, часто босые, безоружные, куда-то спешащие, что-то несущие.

Наконец, появились постройки, стоящие непрерывными стенами вдоль дороги. Эти дома удивляли необычностью — одноэтажные, глинобитные, односкатные крыши затянуты шкурами, стены глухие, окон нет. Больше ничего в мою оконную щёлку увидеть не удалось.

Только к ночи мы добрались до места, свернув с главной дороги куда-то в сторону. Наша кибитка остановилась, но Такисарэль подал нам с Роном знак оставаться на месте.

Через некоторое время, к нам в кибитку заглянул Горус и устало сказал:

— Можно выйти. Возьмите с собой всё, что необходимо для ночёвки в доме.

Я подхватила свою сумку, где лежали расчёска, заколки для волос, чистый комплект нижнего белья, ночная рубашка, флаконы с мыльными и ароматическими зельями, эликсир-ополаскиватель для полости рта и всякая другая необходимая мелочь. Парни, заскочив в кибитку, туго свернули спальные мешки, прихватив их с собой. Вышли из кибитки один за другим.

Хорошо, что у нас отличное ночное зрение, потому что, иначе, ничего не увидишь. Искусственного света нигде нет, света звезд недостаточно из-за окружающих нас со всех сторон стен. Оглядываясь по сторонам, я увидела, что мы находимся в огромном дворе. Он образован длинным, одноэтажным зданием, П-образной формы, а открытый периметр двора замыкают глиняный забор и деревянные ворота. Окна в доме, оказывается, есть, только все они расположены со стороны замкнутого двора, находятся высоко под крышей, имеют форму узкой, длинной, горизонтально расположенной, щели и закрыты изнутри прямоугольным куском кожи или ткани. А глухой фасад дома, без окон, выходит на проезжую улицу. Под ногами земля утоптанная до каменного состояния. В одном из крыльев дома находятся стойла для ездовых ящеров. В другом крыле, как я поняла, помещение для рабов, потому что именно туда отправились все рабы пришедшие с нами. Весь двор тесно заставлен прибывшими кибитками и повозками.

Воины выпрягли ездовых ящеров, отправили их в стойла, простились с Вождём и покинули его территорию.

Во дворе остались только Горус, мы, в общей сложности одиннадцать наложниц и шесть никуда не ушедших воинов. У входа в центральную часть дома стояли в ряд шесть орчанок и четыре орка в позе напряжённого ожидания, неотрывно следя за Горусом глазами.

— Займитесь ящерами и рабами. Наложниц — в две комнаты, и там накормить, — отдал он им распоряжение. — Сегодня воинам дать поесть тоже в их комнатах. — Повернувшись к воинам лицом, добавил: — Если хотите, выберите себе любых рабынь на ночь. — Затем продолжил отдавать указания: — Я и ещё семеро гостей будем есть в трапезной. Для гостей приготовить три комнаты: одну из них для женщины, две для шестерых мужчин.

Орчанки, которым Горус отдавал приказания, отвели взгляд от него и, наконец, разглядели меня, Такисарэля, Рона. Замерли, с остановившемся взглядом и открытым ртом.

— Быстро! — гаркнул на них Горус.

Это привело их в чувство, заставив скрыться в доме орчанок, а орков бегом направиться к помещению для ящеров.

Горус, подойдя ко мне и взяв за руку, повёл нас в дом.

— А кто эти орки, что живут в твоём доме? Рабы? Родственники? — спросила я.

— Две наложницы, остальные рабы. У меня нет живых родственников, — объяснил он.

— А почему рабы не закованы в цепи? — удивилась я, уже привыкшая к цепям на рабах, и именно по ним определявшая кто есть кто.

— В этом нет необходимости. Они рады жить в таком богатом доме, где вдоволь еды и воды, и никуда отсюда добровольно не уйдут.