Магадан — с купюрами и без - [28]

Пораскинув серым веществом, я понял в щедро залитой уличными фонарями глазоедной комнате, что обещанной премии за экономию энергии мне не видать как собственных ушей. Что ж, на другом отыграться. Беру у жены тени для век и мажу веки сплошняком. Не очень помогает. У меня мешки под глазами. Коты в мешках. Они затеяли бег в мешках. Одно на другое проецируется. Трехэтажный поэтический образ. Черт ногу сломит.

Пальцы в розетку, пропускаю через себя ток, изнутри через кожу возникает разноцветное свечение. А вот лак для ногтей не пропускает света. Покрываю веки лаком. Закрываю глаза — темно. Совсем уж задремал, а тут очки упали на зубные протезы. Не разбились, к счастью, и звук был такой, как у феи Драже из балета «Щелкунчик».

Неведомая сила опрокидывает и поднимает к потолку, ногами ввысь. Нечаянно становлюсь антиподом.

А кто нам мешает — и Петрову, и мне — погрузиться в анабиоз не на месяц, а сразу на год? Деньги переводить на счет, а потом купить билеты до Буэнос-Айреса? Аргентинский сын кожей чуял скорую беду и не ошибся: спустя несколько месяцев после уезда папани лишился молодой жены вследствие роковой болезни, не оставляющей человека в покое ни в одной географической точке. Почернел от горя.

Нашел сочувствие и помощь в неведомой стране.

Нередко обстоятельства жизни других, совершенно незнакомых людей что-то меняют в нас коренным образом. Вот, к примеру, вор упал с 18 этажа. В Интернете было сообщение. Разбился бедолага в лепешку. Вещи, сворованные им, лежали рядом, пока их не перекрали добропорядочные граждане. Как раз совпало: эпидемия гриппа, все ходили в масках, что придало коллективной смелости. Этот пример я привел как доказательство от противного. Смерть молодой женщины всколыхнула и просветлила сердца набожных аргентинцев. Молодому вдовцу помогли с работой, и он, благодаря добрососедской помощи, займу под честное слово стал строить собственный дом. Смерть молодой русской женщины убедила людей проявить наилучшие качества: Господь все видит и посылает испытания не зря. Кстати, имя молодого человека говорящее — Богдан!

Впрочем, у Петрова нашлось уточняющее объяснение, он уже говорил по приезде, что за умершую супругу оставшемуся в живых аргентинское государство выплачивает пенсию. Бедной россиянке не суждено было дожить до пенсии, она умерла в расцвете сил. А люди своими силами подправили несовершенство закона.

Петров, пробыв целый год в анабиозе, не стал расходовать сэкономленную пенсию на увеселения, а целиком переслал в Аргентину. Мне ничего не оставалось, как проявить солидарность.

Поесть шаурму в «Стамбуле»

А она поднялась во весь рост, изо всех сил бросилась к дзоту.

«В крайнем случае, нарожаю ему близнецов», — густо подумала, краснея.

Корова у крестьянина воспитывает доброту, овца у овчара — кротость, свинья у свинаря — любовь к стерильной чистоте. Дикий олень, не пожалевший рогов вместе с головой, — лебединую верность.

Мы — это то, что едим, порой запихиваем в пищевод насильно, а едим-то исключительно самих себя.

Неплохо получилось? А? Антиафоризмы. Сочинил их для стенгазеты нашего учреждения. Сидоров уговорил: умеет он наступить на мозоль самолюбия. Я, конечно, по своему обыкновению, не стал ничего обещать, однако и заноза порой дает всходы. Сначала сделай, потом скажи — это вдвойне приятно. Как убить и воскресить.

На гамбургерах качественной любовной лирики не получишь.

Люблю на салфетках писать, чтобы время коротать. Ну и как-то мягче, без озлобления отражается окружающая действительность — и внешняя, и внутренняя. А взять да записать Сидорову для публикации анекдот про ботаника. Я его еще никому не рассказывал. Не та обстановка. Только куда он сам подевался, ума не приложу.

У нас в городе есть девушка-растение. Ходить не может, говорить не умеет, только ползает и шипит.

Ситуация эта стала достоянием общественности. Надо же какую-то медицинскую помощь оказать. Довести ребенка хотя бы до интеллектуального уровня кошки.

Тем более что достигла совершеннолетия, и квартира ей от города полагается. Фигурка у нее есть, смазливенькая мордашка. А ума нет. Медики пытались разбудить сознание красавицы, но не нашли ключик. Геологи, биологи не блеснули. Палеонтолог один подкатывал — с ископаемой колотушкой, вроде как древнюю терапию применить. Не педагогично, не дали.

И вот на горизонте появился ботаник. Нашел новое, не описанное прежде растение и назвал его, в пику плакучей иве, хохотунчиком. Больше его находка известна как магаданчик саблевидный.

Гербарий девушке показал. Она все смотрела-смотрела, шипела-шипела. И вдруг из гербария сушеную травинку хвать и в рот.

Шипела-шипела…

Шипела-шипела…

Да как мявкнет!

Впечатлило? То-то же. Мы тут с Петровым тонкую думу чувственно думаем, настраиваемся на единство духовной и телесной пищи. Входим в резонанс. Между первым и вторым явлением официанта такие мысли наплывают, что не всякому яйцеголовому однояйцовому дальнецу на ум придут.

«Сидоров, где ты? — посылаю в ближнее пространство телепатический импульс. — Зацени! Потешь мое авторское самолюбие! Куда ж ты подевался, мать твою Бог любил!».