Маэстро Воробышек - [14]

Шрифт
Интервал

В саду было грязно, больным запретили выходить туда. Виктор с утра сидел на террасе, откуда хорошо видна была улица.

Вот послышался шум мотора, вдали показалась грузовая машина. Неужели за ним уже? Так рано? Нет, машина, громыхая пустыми железными баками из-под керосина, проехала мимо. Потом в больничный двор вошли какие-то люди. Виктору показалось, что это Леонид Васильевич и еще кто-то с ним… Нет, это были не они.

Так, в ожидании, прошел час, другой. Виктор подумал, что, пожалуй, лучше всего не дожидаться никого и отправиться в лагерь пешком. Но приближалось время обеда, не хотелось уходить не поев.

После обеда Виктор снова вышел на террасу. В больнице стало совсем тихо. Большинство больных отдыхало, один только он продолжал сидеть в ожидании. Неужели не приедут сегодня? При этой мысли ему очень захотелось очутиться сейчас же в лагере среди товарищей. Интересно, кто из них приедет? Ну, Колька, наверное, он обязательно вырвется, он настоящий друг. Ленка тоже неплохой товарищ, она тоже непременно приедет. Нет, скорее всего это будет Зинаида Федоровна.

Снова пришло решение — махнуть рукой на все и сейчас же идти пешком в лагерь. Но… дорога была неблизкой, незнакомой, недолго и заблудиться.

Вдруг его тронула за плечо няня:

— Больной, за вами пришли.

В приемной какие-то две незнакомые девочки сидели на деревянной скамье, да парень в пиджаке с расстегнутым воротом рубашки стоял у стены и внимательно читал правила посещения больных.

— Ты Виктор Черных? — спросила одна из девочек, худенькая, небольшого роста.

— Я, — неуверенно ответил Виктор.

Мальчик, читавший правила, повернулся к нему:

— Ты что же, не готов еще? Нам уже ехать пора, а он все расхаживает в своем халатике.

— Чего ты кричишь на него, Федька, — сказала вторая девочка, которая была, несмотря на теплый день, в непромокаемом плаще. — Он же не знал, что мы приедем.

— Я знал, что за мной приедут, — произнес Виктор. — Но ждал товарищей, а тут вдруг вы.

— Давай, собирайся, — прервал его Федя. — Мы долго ждать не можем.

Потом повернулся к худенькой девочке:

— Объясни ему, Анюта, кто мы и что мы, а я пойду к машине. Только поскорее разбирайтесь.

Федя вышел.

— Мы из колхоза, — начала объяснять Анюта. — Приехали в город на машине. И нас просили заехать за тобой. Так что ты тут скорее оформляйся.

Минут через пятнадцать Виктор снова появился, в приемной. Теперь он уже был в синих спортивных шароварах и клетчатой рубашке с каким-то замысловатым воротником. В руке у него был небольшой коричневый чемоданчик, с какими обычно ходят на тренировки спортсмены.

— Здесь очень симпатичный доктор, — сообщил он, выходя вместе с девочками из подъезда больницы. — Мы с ним в шашки вчера вечером играли.

— Это такой молоденький? Его зовут Дима, — сказала Анюта. — Он только в прошлом году окончил институт. Стихи, между прочим, пишет. Мы с Женькой читали в районной газете. Я люблю стихи…

— Про любовь, — добавила Женя. — Нам сюда, в переулок. Видишь, машина стоит.

Они подошли к грузовику. На траве сидели Федя и шофер Григорий Павлович, пожилой лысый мужчина, с красными от свежего загара лицом, шеей и руками. Между ними лежал лист газеты, а на нем несколько яиц, соль, хлеб, зеленый лук.

— Виктор, кушать хочешь? — предложил Федя, разбивая о колено яйцо.

— Спасибо. Только что пообедал, — отказался Виктор.

— Знаем мы больничные обеды, — проворчал Григорий Павлович. — Ну, кончай, Федя, поехали.

— В кабину сядет наш больной, — распорядился Федя. — А мы все полезем наверх.

— Какой же я больной, — рассмеялся Виктор. — Просто перегрелся на солнце с непривычки.

— Тогда мы сделаем по-другому, — сказала Анюта и втолкнула Женю в кабину, а сама перемахнула через борт кузова.

Федя схватился руками за борт, подтянулся и тоже прыгнул в кузов. А Виктор сначала забросил туда свой чемоданчик, потом встал ногой на колесо и неловко перевалился через борт.

В кузове стоял большой деревянный ящик, на котором было написано: «Не бросать». Еще несколько ящиков поменьше лежали один на другом.

Федя один ящик пододвинул Анюте, другой — Виктору, сам уселся на третий.

Больница была на окраине города, и грузовик сейчас же выехал на асфальтированное шоссе, которое шло то полем, то лесом.

— Мы тебя знаем, — неожиданно сказала Анюта сидевшему рядом с ней Виктору. — Мы видели тебя, ты шел из леса. И с тобой был твой товарищ…

— А-а, это мы с Колькой, — вспомнил Виктор. — А тебя я что-то не заметил тогда.

Анюта ничего не ответила, отвернулась в сторону и начала смотреть на стадо коров, лениво бредущих с поля в деревню.

Федя, предварительно откашлявшись, деловито спросил:

— А ты какими видами спорта занимаешься?

Виктор для чего-то встал с ящика и начал передвигать его ближе к борту, потом, не глядя на Федю, коротко ответил:

— Всякими.

— Ну, а все-таки? Есть же любимый какой-нибудь?

— Все любимые, — так же односложно процедил сквозь зубы Виктор.

— А у тебя есть разряд? — упрямо продолжал расспрашивать Федя.

Но в это время правая дверца кабины раскрылась и показалась голова Жени:

— Ребята, готовьтесь! — крикнула девочка и тут же скрылась в кабине.

— Да, сейчас нам достанется, — подтвердила, всматриваясь вперед, Анюта.


Рекомендуем почитать
Мамины сказки

«…Я не просто бельчонок, я хранитель этого леса, и зовут меня Грызунчик. Если кто-то, как ты, начинает вредить лесу и его обитателям, я сразу вызываю дух леса, и лес просыпается и начинает выгонять таких гостей…».


Красный ледок

В этой повести писатель возвращается в свою юность, рассказывает о том, как в трудные годы коллективизации белорусской деревни ученик-комсомолец принимал активное участие в ожесточенной классовой борьбе.


Новый дом

История про детский дом в Азербайджане, где вопреки национальным предрассудкам дружно живут маленькие курды, армяне и русские.


Полет герр Думкопфа

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Однажды прожитая жизнь

Отрывки из воспоминаний о военном детстве известного советского журналиста.


Картошка

Аннотация издательства:В двух новых повестях, адресованных юношеству, автор продолжает исследовать процесс становления нравственно-активного характера советского молодого человека. Герои повести «Картошка» — школьники-старшеклассники, приехавшие в подшефный колхоз на уборку урожая, — выдерживают испытания, гораздо более важные, чем экзамен за пятую трудовую четверть.В повести «Мама, я больше не буду» затрагиваются сложные вопросы воспитания подростков.