Мадам Розетт - [8]

— Предоставьте всё мне. У меня есть план.

Прямо из двери они попали в серый каменный холл, холодный и пыльный, который освещался голой лампочкой под самым потолком. В холле находился человек, чудовищная гора мяса, — огромный египтянин с плоским лицом и изуродованными ушными раковинами. Во время его борцовской молодости он, скорее всего, появлялся на афишах под именем Убийца Абдул или Паша-отравитель, а сейчас на нём был белый грязный хлопчатобумажный костюм.

— Добрый вечер, — сказал Вожак. — Мадам Розетт у себя?

Абдул пристально поглядел на трёх лётчиков и после некоторого колебания сказал:

— Мадам Розетт на верхнем этаже.

— Спасибо, — сказал Вожак. — Большое спасибо.

Таран заметил, что Вожак подчёркнуто вежлив с Абдулом. Они знали, кому-то не поздоровится, коли Вожак разговаривает таким тоном. У себя в эскадрилье, что бы он ни делал — руководил ли звеном самолётов, вёл ли наблюдение за врагом или же готовился к полёту, отдавая приказы, — он никогда не забывал сказать «пожалуйста», как не забывал сказать «спасибо», когда получал донесение. И вот сейчас он с изысканной вежливостью благодарил Абдула.

Они поднялись по голым ступеням лестницы с железными перилами, прошли первую лестничную площадку, затем миновали вторую — всюду было голо и пусто, как в пещере. Наверху, в конце третьего марша, площадки не оказалось — перед ними была стена, ступени вели прямо к двери. Вожак нажал на звонок. Они немного подождали, потом вдруг планка на двери, прикрывающая окошечко, скользнула вниз, и они увидели два маленьких чёрных глаза. Женский голос спросил:

— Что вы хотите, мальчики?

Оба, и Вожак, и Таран, сразу узнали голос.

— Нам бы хотелось поговорить с мадам Розетт, — сказал Вожак. Он произнёс «мадам Розетт» на французский манер, стараясь быть как можно галантней.

— Вы офицеры? — продолжал голос, скрипучий, как надтреснутая доска, здесь только офицеры.

— Мы офицеры.

— Но вы не похожи на офицеров. Какие войска?

— Королевский воздушный флот.

Наступило молчание. Вожак понимал, что она раздумывает. У неё, по всей вероятности, были прежде какие-то стычки с лётчиками, и он молил Бога, чтобы ей на глаза не попался Уильям с бешеным огоньком, пляшущим в зрачках, — Уильям всё ещё пребывал в состоянии той же безудержности, с какой он правил лошадьми. Планку вдруг отодвинули, и тут же отворилась дверь.

— Входите, пожалуйста.

Жадность всё же пересилила, из-за своей жадности эта женщина даже не могла толком разобраться в клиентах.

Они вошли внутрь. Перед ними стояла сама мадам Розетт, собственной персоной. Маленькая, толстая, вся какая-то сальная; неопрятные чёрные волосы клоками свисают на лоб; широкое лицо землистого цвета с большим носом и крошечный рыбий ротик, над верхней губой — едва заметные чёрные усики; одета в свободное чёрное атласное платье.

— Пройдёмте в контору, мальчики, — сказала она и, переваливаясь с боку на бок, как утка, двинулась налево от двери по длинному широкому коридору примерно в пятьдесят ярдов длиной и около пяти шириной. Коридор шёл посредине дома, параллельно улице, и, войдя в дом с лестницы, надо было сразу повернуть налево. По обеим сторонам коридора шли двери, восемь или десять с каждой стороны. Если, войдя с лестницы, вы повернули бы направо, то попали бы в конец этого коридора, где тоже была дверь, за которой слышалось журчание женских голосов. Вожак решил, что это комната, где девушки переодеваются.

— Сюда, мальчики, — сказала Розетт.

Она зашлёпала по коридору в сторону от комнаты, где слышались голоса. Все трое последовали за ней, впереди Вожак, за ним Тарак и последний Уильям. Пол в коридоре был покрыт красной ковровой дорожкой, с потолка свисали розовые светильники. Не успели они пройти и половины коридора, как сзади, из гардеробной, раздался крик. Розетт обернулась.

— Мальчики, вы идите в мой офис — слева последняя дверь, а я через минуту вернусь. — Она повернулась и пошла обратно в другой конец коридора.

Никто из троих не двинулся с места. Они стояли и следили за ней. Как только она подошла к двери, дверь распахнулась, и из неё выбежала девушка. Там, где они стояли, им было видно, что происходит у гардеробной. На девушке было зелёное вечернее платье, всё измятое, светлые волосы в беспорядке разметались по лицу. Увидев Розетт, она застыла. Они слышали, как Розетт что-то быстро и сердито сказала ей, и услыхали, как девушка что-то крикнула в ответ. Розетт подняла правую руку и с размаху ударила девушку по щеке, затем, отведя руку, ударила по той же щеке второй раз. Удар был сильный, наотмашь. Девушка закрыла лицо руками и разрыдалась. Розетт отворила дверь в гардеробную и втолкнула девушку внутрь.

— Святой Иисусе! — воскликнул Вожак. — Рука у мадам тяжёлая.

— У меня тоже, — буркнул Уильям.

Таран молчал.

Розетт вернулась обратно.

— Пойдёмте, мальчики, — сказала она. — Мелкие неприятности всё это, пустяки, не обращайте внимания.

Она привела их к последней двери в конце коридора, где находился её офис. Это была средних размеров комната, всё убранство которой состояло из двух красных плюшевых диванов, трёх стульев из такого же плюша и толстого красного ковра на полу. В углу стоял небольшой письменный стол, за который и уселась Розетт, лицом к двери.