М7 - [3]
И день придет, расположится уверенно на дороге жизни и осветит маслянистыми лучами засмоленный город. День не делит людей на хороших и плохих, не берет взяток и дарит солнце и свет миру целиком без частностей и условностей: кухарке, которая в теории могла бы управлять страной, физруку, на практике имеющему возможность возглавить партию, и самым обычным людям, которые отображаются на карте мира маленькими, сумбурно передвигающимися точками, исчезновение которых не меняет ничего в скромном и автономном явлении «жизнь».
Одна из тех, о ком шла речь в начале, с остывшим сердцем и оледеневшей душой, как бродячая псина, оторвавшаяся от стаи, заскулит под дверью, за которой ее никто никогда не ждал. Это место будет именоваться домом.
Ее будет пронзать ненависть к матери, одиночество, страх темноты и серебряных ложек с незнакомыми инициалами далеких предков, будет передергивать от широких гардин, шумно качающихся под натиском ветра, протирающих полами паркет. Она учует запах хлорки, доносящийся с лестничной площадки, перед глазами сразу нарисуется Люся из школьной столовой, которая заставляла окунать дряхлые ошметки тряпок с расползающимися волокнами в пахнущий хлоркой таз, отжимать, стряхивая что-то похожее на блевоту, и протирать этим столы после завтрака. Тошнота подступит к горлу, она прыгнет в машину и решит первый раз в жизни сказать «Я тебя люблю» в надежде на спасение и новую жизнь.
Она возложит все свои чувства, мечты и страхи, как несчастную жертву, приглянувшуюся эгоистичному жрецу, на алтарь ― к ногам мужчины. А он, скупой на эмоции, разумный и, по собственному мнению, человечный, босыми ногами раздавит все, как виноградную жижу, сочащуюся сквозь пальцы в гранитном лагаре.
Мужчина не заметит. Он просто ничего не заметит и не ощутит, когда, сидя на застекленной лоджии серого панельного дома, откроет вечернюю банку пива с хлопком и алюминиевым скрежетом, со смаком закурит, иногда поглядывая на далекую, но все равно родную женщину, смиренно листающую книгу на старой софе. Он не почувствует, что видит эту немую семейную сцену в последний раз, что больше их дыхания не будут бродить по одной квартире, иногда согревая замерзшие кисти. И зачем-то возьмет трубку, когда ледяным дыханием его разбудит телефон.
Холодная душой попросит один разговор. Он придумает нелепое оправдание для жены, соберет с консоли из карельской березы мелочь на сигареты, демонстративно не возьмет ничего, кроме телефона, и спустится в закат. Сядет в машину, раздастся вопль. Она будет кричать «Я тебя люблю» и жать на педаль газа, а он, сколько станет возможным, будет отмалчиваться. В какой-то момент останется лишь скольжение по торговому пути от Москвы до Китая, а указатель «М7» тревожно отразится в зеркалах, напоминая, как далеко они зашли.
Трасса давно накропала имена тех, кто свернет с пути.
Небольшая темно-серая машина, которая, если бы не горящие, как глаза филина, фары, сливалась бы с асфальтом в единое серое месиво, сохранит в себе мысли. Женщина будет перебирать в голове скороговорки ― те, что родом из детства. Вспомнит Сашу, поедающую сушки на шоссе, колпаки, что сшиты не по-колпаковски, покосится на колокола храма Преображения Господня, выглядывающие на М7 с Леоновского шоссе, и снова начнет шевелить губами, сожалея об украденных кораллах и кларнете. Как просто выговорить Карла и Клару, как трудно сказать «Я тебя люблю».
Вот-вот машина пробьет ограждение и с воем разодранного железа и пластика рухнет в кювет. Все произойдет за секунду, женщина решит проститься с холодом и стать свободной, улыбнется и выкрутит руль на восток. Жаль, что у воспоминаний нет замедленной съемки ― только обрывки, вспышки, голоса.
Понимание случившегося придет с запозданием. Следующим рейсом.
Но холодная душа согреется, а женщина на миг станет свободной и счастливой.
...Видит Бог, она слишком долго хотела любви...
Мужчина очнется, раскинув руки на грязном снегу, ему вдруг захочется найти глазами Большую Медведицу, созвездие Ориона и Полярную звезду. В своих поисках он начнет перебирать и пересчитывать звезды с севера на юг. Надумает закурить, но что-то ему помешает ― то ли природная лень, то ли сломанная ключица.
Женщина отстегнет ремень безопасности, вытолкнет ногами покореженную дверь и размеренными движениями выберется из разбитой машины на снег... Она несколько раз попытается поднять правую руку, чтобы стряхнуть с себя осколки и поправить растрепанные волосы, но рука не двинется и обмякнет, как флаг в дни траурные и мрачные. Она несколько раз окликнет мужчину по имени. Он попросит немногого ― сигарету и огня. Женщина вытащит из растерзанной машины поблескивающую черную сумку и станет вываливать все содержимое наземь. Вскоре она найдет смятую пачку, левой рукой, той, что останется целой, чиркнет зажигалкой и прикурит, опустится на колени и даст мужчине затянуться из своих рук.
― Ты простишь меня? Я же просто хотела быть рядом... Пусть даже так... ― шепнет она, глотая слезы и промакивая рукавом их ручьи на бледных щеках.
Она будет повторять слово «прости» как скороговорку, как католические литании, как алфавит в первом классе, пока нижняя губа не задрожит от холода и ужаса. Мужчина улыбнется и, взяв за ледяную ладонь, притянет девушку к себе. Она еще раз прошепчет «прости», а потом ляжет в длинной шубе из шиншиллы в грязное дорожное месиво из снега и соли, коснется его прохладных губ с привкусом крови, далекого кофе и сигарет.
Какой билет выбрать: Лондон — Москва или Москва — Лондон? Вариации на вечную тему: «Где лучше? Где нас нет!»Для нее Москва — это временно. Быть может, навсегда…Роман о первом поколении русских девчонок, которые вернулись из Лондона!
Судьбы нескольких человек пересекаются в квартире в старинном доме на Сретенском бульваре. Скрывающаяся под саркофагом обид циничная Надя, поклонник странных учений Игорь, любящий женщин постарше юнец-Коля, загадочная писательница Вера с двумя мужьями и еще несколько удивительных персонажей, которые дополнят мозаику своим появлением… Связанные не только одной квартирой, но и судьбами, они развернут жизни друг друга в неизведанные стороны, где каждый обнаружит о себе что-то очень важное. Эта философская история о любви и бессмысленности странным образом переворачивает представления о жизни всех, кто ее читает.
Роман-подарок одному верному и трепетному другу, который заставил улыбаться и жить, когда многое потеряло для меня смысл, когда в темноте проблем я начала зарываться в циничном песке собственных вин, он откопал меня. Друг, который не дает возможности флиртовать! Друг, который не дает возможности сомневаться! Друг из Бронкса, помни, если что - я сбегу к тебе даже с собственной свадьбы! Твое плечо всегда будет самым теплым погодным явлением по шкале Фаренгейта!И еще добавлю, что перехожу на тариф «личное счастье», и, судя по авансовому платежу, который я внесла, тариф этот для меня безлимитный на долгое время!
Ставший знаковым роман о поколении нулевых в новом издании.Герои молоды, свободны и порочны, для них жизнь — это бегство по порочному кругу. В их крови похоть, безнаказанность и немного любви. Их враг — любопытство. Их козырь — желание бороться до конца.«Каждый из нас бегал по порочному кругу… Или хотя бы тайно об этом мечтал…».
Сборник представляет собой практически полное собрание прозаических произведений Натальи Дорошко-Берман (1952–2000), талантливого поэта, барда и прозаика. Это ироничные и немного грустные рассказы о поисках человеком самого себя, пути к людям и к Богу. Окунувшись в это варево судеб, читатель наверняка испытает всю гамму чувств и эмоций и будет благодарен автору за столь редко пробуждаемое в нас чувство сопричастности ближнему.
С тех пор, как автор стихов вышел на демонстрацию против вторжения советских войск в Чехословакию, противопоставив свою совесть титанической громаде тоталитарной системы, утверждая ценности, большие, чем собственная жизнь, ее поэзия приобрела особый статус. Каждая строка поэта обеспечена «золотым запасом» неповторимой судьбы. В своей новой книге, объединившей лучшее из написанного в период с 1956 по 2010-й гг., Наталья Горбаневская, лауреат «Русской Премии» по итогам 2010 года, демонстрирует блестящие образцы русской духовной лирики, ориентированной на два течения времени – земное, повседневное, и большое – небесное, движущееся по вечным законам правды и любви и переходящее в Вечность.
Последние годы жизни Фрэнсиса Скотта Фицджеральда, классика американской литературы, автора «Великого Гэтсби» и «Ночь нежна», окутаны таинственностью и не особо известны публике. Однако именно тогда, переживая трагическую болезнь жены Зельды и неудачи в карьере, Фицджеральд встретил свою вторую большую любовь — голливудскую колумнистку Шейлу Грэм. Этой загадочной англичанке он посвятил свой последний и незаконченный роман «Последний магнат».
Кровь Кулина не проебёшь в драке и не выжжешь горькой текилой, мамасита. Предупреждение: ненормативная лексика.
Артур Аристакисян (1961) — режиссер фильмов «Ладони» (1993) и «Место на земле» (2000). Проза публикуется впервые.