Лживый брак - [89]

Я приподнимаю бровь, показывая Корбану, что впечатлена, хотя на самом деле слушаю его вполуха. Мне нужно, чтобы он продолжал говорить как можно дольше.

– Но, видимо, Уилл где-то облажался, потому что в «Эппсек» обнаружили пропажу. Я разговаривала с шефом Уилла. Он сказал, что они наняли бухгалтера-криминалиста, чтобы выяснить, куда пропали деньги, и все факты указывают на Уилла.

В кармане начинает вибрировать телефон. Интересно, удастся мне принять звонок, не привлекая внимания Корбана?

Корбан тем временем вздергивает бровь, словно спрашивая: «Ну и что?»

– Мы знали, что рано или поздно они это обнаружат.

Его безразличие озадачивает меня настолько, что пальцы замирают на корпусе телефона. Я медлю, изучая невозмутимое лицо и поджатые губы Корбана, и вспоминаю про два новых полиса страхования жизни и список домашних дел Уилла, который мы обсуждали в постели в наше последнее утро, и ответ приходит сам собой.

Я качаю головой, расстроившись, что не додумалась до этого раньше.

– Вы собирались исчезнуть, верно? Я имею в виду, вы оба. Вы и Уилл уже спланировали побег, поэтому, когда самолет упал в тот самый момент, когда пропали деньги, вы решили, что он смылся, прихватив весь куш.

Телефон затихает, перенаправляя звонящего на голосовую почту, а потом снова начинает вибрировать.

– Он так и сделал. Вы сами это сказали.

Я хмурюсь, пытаясь вспомнить, когда я могла такое сказать.

– Я?

Корбан кивает.

– Когда рассказали мне про записку в ящике, помните? Которую подложил Уилл? – При этих словах сердце начинает стучать быстрее, но прежде, чем я успеваю их обдумать, Корбан делает два шага в мою сторону. Я пробую отступить, но мне некуда. Я оказываюсь прижатой к раковине. – Но он совершил одну роковую ошибку.

– Какую? – Голос надламывается, и я ненавижу себя за то, что так напугана.

Он улыбается, волчий оскал на фоне черной как уголь кожи.

– Он оставил здесь свою хорошенькую жену, совсем одну.

Кожу начинает покалывать, к горлу подкатывает тошнота.

– Вы знаете, я понимаю, что Уилл в вас нашел. Кроме очевидного, я имею в виду. Вы умная и смешная, и вы это знаете. – Корбан делает неопределенный жест рукой в мою сторону. Его взгляд опускается ниже, потом еще ниже. – Нежная. Сексуальная. Уилл – счастливчик.

– Был, – поправляю я его. От страха я плохо соображаю. И мне не сразу удается выговорить это слово.

Он сцепляет руки, изучая меня, прищурив глаза.

– Какое-то время я был убежден, что вы знали о его исчезновении. Но вы не вышли из образа, даже когда думали, что мои сообщения приходили от него. Или действительно ничего не знали, или вместе с Уиллом все время были на шаг впереди меня.

– Я вас не обманываю. Я правда не знала.

– Да, я начинаю в это верить. – Он отходит от стойки, делая шаг в мою сторону, потом еще один, и так пока меня не начинает мутить от запаха его одеколона. – Давайте выкурим крысу из норы. Что скажете?

– Что вы имеете в виду?

– Я имею в виду, что мне он не отвечает. – Корбан достает из кармана телефон. – Но давайте посмотрим, ответит ли он вам.

Прежде чем я успеваю сказать хоть слово, он хватает меня рукой за шею, прижимает мою голову к своей и делает селфи. Вспышка на мгновение ослепляет меня, я в таком шоке, что могу только таращить глаза.

Пока я моргаю, пытаясь избавиться от белых точек в глазах, Корбан склоняется над телефоном, постукивая большими пальцами по экрану. Он прикрепляет фотографию к письму – ни темы, ни сообщения, только фотография улыбающегося Корбана и меня с выпученными глазами – и нажимает «отправить». Почти сразу же приходит ответ.

– Хорошие новости, – сообщает он, разворачивая телефон, чтобы я могла видеть экран. – Ваш муж жив и здоров.

«Тронешь ее, и я перережу тебе горло».

Несмотря на все, несмотря на ужас, такой сильный и пронзительный, несмотря на сумасшедшего, который знает, как обойти сигнализацию, и которому я верю, когда он грозит мне смертью, меня охватывает эйфория, молниеносная и недвусмысленная.

Уилл жив.

Телефон вибрирует, и на сей раз я выхватываю его из кармана. Корбан не останавливает меня, а просто стоит, привалившись боком к стойке, на его губах играет знакомая жуткая улыбка.

Номер – длинная строка цифр, как будто звонок из-за границы. Я провожу пальцем по экрану и подношу телефон к уху, сердце так бухает, что я едва слышу свой голос.

– Алло?

– Айрис, уходи оттуда.

Внезапно к горлу подступают рыдания. Две недели я мечтала услышать этот голос. Я молилась Богу, в которого не знаю, верю ли, предлагая все, что мне дорого, только чтобы услышать его снова хотя бы один раз, и вот теперь наконец – наконец – он раздается из телефона, и все, что я могу сделать, – это заплакать.

– Уилл?

– Ты слышала, что я сказал? Корбан опасен. Чтобы добраться до меня, он может ранить тебя или даже хуже. Я еду, а ты уходи. Мне все равно, как ты это сделаешь, просто выбирайся оттуда и зови на помощь. Ты можешь сделать это для меня?

Уилл едет сюда! Я знаю, что были и другие слова, но я слышу только «Я еду». Мой муж едет домой.

– П-поторопись.

Корбан выхватывает у меня телефон.

– Да, приятель. Тебе лучше поторопиться. Твоя хорошенькая женушка заждалась. О, и не забудь мои деньги. Маленький фокус, который ты выкинул, будет стоить тебе твоей доли в нашем предприятии.