Лживая птица счастья - [234]

С течением времени гости всё же освоились и атаковали хозяев по всем направлениям. Но те с чарующими улыбками умело держали оборону, и быстро избавлялись от общества чересчур уж назойливых леди и джентльменов. Несмотря на многочисленные попытки гостей их разделить и в поисках информации надавить на слабое звено, которым многие считали очаровательную хозяйку, такое дело оказалось им не по зубам. Хотя беременная красавица, смеясь и болтая, легко порхала от одной группы гостей к другой, её мрачноватый муж с бдительностью Аргуса наблюдал за своей беременной женой и ни на миг не выпускал из виду. Это вызывало немалое огорчение среди присутствующих великосветских львов и львиц, которые от скуки искали свежие впечатления в новых интрижках. Причём, внешне любезные, они с изрядной долей пренебрежения относились к богатым выскочкам из стран соцблока, считая их неровней себе. Короче, повторялась история Старого и Нового Света, когда свежеиспечённые американские богачи ринулись осваивать европейский высший свет.

Потому некоторые из присутствующей публики, раздражённые королевскими замашками юной четы и их баснословным богатством, исподволь пыталась их уязвить, чтобы поставить на место безвестных выскочек. Но вежливое и вместе с тем жёсткое требование покинуть поместье, заставляло великосветских язв немедленно раскаяться в своём поведении и униженно извиняться. Скрепя сердце, они старались убедить хозяев, что они не имели в виду ничего плохого, — ведь на приемё было слишком много известных и уважаемых людей, чтобы можно было позволить себе скандал без значительного ущерба для своей репутации. Правда, не всем такое замаскированное хамство сходило с рук. Очень похожий на хозяев фигурой и пластикой движений, юноша с гривой серебряных волос и повадками телохранителя, бесшумно возникал рядом с неугодным гостем и просил его пройти к ангару, вежливо добавив, что господина или госпожу ждёт самолет. Такие редкие инциденты не привлекали всеобщего внимания, поскольку не сопровождались шумом, и со стороны дело выглядело так, как будто люди спешат домой по своим неотложным делам.

Несмотря на отдельные сложные моменты, веселье шло своим чередом. Помимо беспрецедентного концерта, в программу праздника в роскошном поместье входили ещё чудесный бал, который хозяева открыли туром вальса, и грандиозный фейерверк, которому позавидовал бы волшебник Гендальф из фильма «Властелин колец». Во всяком случае, восхищенныё гости не менее дружно, чем ширцы вопили при виде сказочных чудовищ, иногда пикирующих на них с ночного неба, расцвеченного огнями.

Причём громче всех восторгалась фейерверком сама хозяйка поместья, которая вскоре стала центральной фигурой весёлого празднества. Помимо красоты, её непринужденное обхождение и открытость, в отличие от холодно-высокомерного мужа, как огонь влекли к ней множество мужских и женских сердец. Вот и сейчас, возбуждённо сверкая глазами, она хохотала до слёз при виде наиболее удачных эскапад сказочных зверей и восторженно хлопала в ладоши. При этом она не забывала время от времени поблагодарить мужа любящим взглядом или ласковым прикосновением руки на зависть множеству глаз, ревниво следящих за ними.

Несколько горячих голов из разряда тех, у которых денег больше, чем ума, оказавшись в плену обаяния сказочной красавицы, на полном серьёзе уже прикидывали каким образом её умыкнуть, невзирая на явную беременность и неусыпную опёку мужа. В своей гордыне они не принимали его в расчёт, считая избалованным сыночком, безрассудно тратящим баснословное состояние своих родителей, и не видели в нём особо сильного противника. Изящная фигура и лицо прекрасного Адониса для них никак не ассоциировалась с мужской мощью — даже наоборот, красота и ухоженность юноши казались им признаком чрезмерной изнеженности и слабости характера.

Короче, напыщенные великосветские болваны и бессовестные дельцы, попавшие в разряд приглашённых, к концу вечера сильно утомили Ника своими беспардонными поползновениями, и если бы не счастливое сияние глаз Мари, он отправил бы гостей по домам. Тем более к концу празднества они осмелели и, невзирая на его ментальное давление, — довольно умеренное, чтобы не вызвать панику, — начали усиленно домогаться не только его внимания, но и кошелька. Не теряя времени даром, присутствующие воротилы от шоу-бизнеса забрасывали Ника заманчивыми предложениями о вложении средств в киноиндустрию. Забавляясь, тот вежливо отнекивался. Не говорить же, что он читает их мысли, в которых они мечтают его разорить, а затем привлечь к сьёмкам и тем самым ещё раз на нём нажиться. Злили его только намерения этих деятелей в отношении Мари. Правда, к их чести редко кто хотел сделать из неё наёмную актрису, большинство видело её женой или на крайний случай любовницей, если было никак не избавиться от законной супруги.

Но некоторые господа, втайне балующиеся порнобизнесом, лелеяли более далеко идущие планы в отношении красивой парочки и, что совсем уж гнусно, — в отношении их ребёнка. Внутренне брезгливо морщась, Ник скрипел зубами, читая их грязные мысли, но внешне был сама любезность. Вот им он давал нереально щедрые обещания профинансировать даже самые сомнительные проекты. Когда чаша его терпения окончательно переполнилась, он решил, что ни один из этих деятелей не уйдёт от него живым.