Люс-А-Гард - [40]

Люс даже вообразить боялась, какой фурор произвела бы в харчевне особа, орудующая утречком во дворе зубной щеткой. А без этой процедуры ей и жизнь была не мила.

Пошептав псам на ухо что-то ласковое, монах отбыл. Люс и Джек остались одни.

— Нашему братцу Туку палец в рот не клади, откусит, — сообщил Джек. — Спорю на бочонок эля — он и сам захочет согрешить с моей Марианной. Черта с два! Куда ему, пузатому!

Люс хмыкнула. Ей очень хотелось обстоятельно объяснить Джеку, что у пузатого-то больше шансов, чем у него самого, но она хорошо понимала, чем кончится такое объяснение. Джек набросится на нее с кулаками, она будет вынуждена дать сдачи, и побоище выйдет Джеку боком, потому что Европа имела в двенадцатом веке еще более туманное представление о тхэй-квондо, айкидо и у-шу, чем во времена Люс. А Томас-Робин отнесется к увечью боевого товарища вовсе отрицательно. Ссориться же с ним Люс совершенно не хотела.

— Монашек-то вряд ли чего сможет, если даже захочет, — сказала она. — У нас там другой враг имеется — сам добрый лорд Блокхед. У него и возможностей больше.

— Имел я этого лорда… — пробурчал Джек, хотя он, простая душа, не чувствовал ни малейшей склонности к гомосексуализму, а просто не мог пообещать ничего хуже этого.

Но по хмурой роже Джека Люс поняла, что лорда он принял всерьез, и не стала лишать его этой иллюзии. Лорд — это было понятно. Лорд — это косая сажень в плечах, здоровенные ручищи, светлые кудри до плеч и куча дамских нарядов в сундуках. То есть, серьезный соперник.

А что касается монаха… Люс поняла одно — перед этим убогим монашком каменные стены сами расступаются, если за стенами скучает одинокая женщина.

Спали Люс с Джеком мирно, Люс — так даже без сновидений, потому что здорово устала. С утра они принялись ждать гонца, потому что днем братцу Туку в Блокхед-холле делать было нечего.

Но монах явился в обед — впрочем, обеда-то как раз у компании не было, поскольку зайца доели за завтраком, а кости отдали псам.

— Плохие новости, ребятишки, — сказал братец Тук. — Такие плохие, что хуже вроде и не бывает. Мало мне ваших неприятностей, так нажил и свою собственную.

— Какую ты там мог нажить неприятность? — удивилась Люс, знавшая, что монаха в Блокхед-холле любят и почитают за содействие рождению самого юного лорда Эшли.

— Привидение видел, — мрачно сообщил монах. — Баба вдруг из стены возникла. С палкой в руках. Ничего баба, в теле, и лицом приятная. Плохо только, что из стены. А палка у нее светилась…

— Ну и?… — замирающим голосом спросил Джек.

— Ничего — постояла, подумала и мимо прошла.

— Может, фея, если со светящейся палкой? — предположил Джек.

— Фея — это еще хуже. Привидение — оно хоть христианская душа из чистилища, пришла попросить, чтобы за нее помолились. А фея и вовсе язычница. И черт ее знает, что у нее на уме. Теперь вся надежда на ночного охотника! Нужно будет добежать до его дуба, привязать ленточку…

— И за меня тоже замолви словечко, — попросил Джек. — Я рогатому Хорну кое-чего задолжал. Скажи ему — Черный Джек из ватаги Шервудского леса прощения просит. Скажи — будет время, приду к его дубу, не то что монетку — все, что будет в кошеле, в дупло ему брошу! Только пусть теперь выручает!

— Да ну его, привидение! Перекреститься надо было, и никаких проблем! — сказала атеистка Люс встревоженному монаху.

Но вкралось в ее бесстрашную душу подозрение. Институт прикладной хронодинамики, оставшийся в светлом будущем, вполне мог пуститься за люс в погоню. Хрономаяк она успешно испортила, но сохранились же в компьютерах расчеты маршрута! За Люс вполне могли послать гонца — а несколько километров и суток, при отсутствии маяка, нельзя считать серьезной ошибкой. Успокоило ее лишь то, что гонец — в теле. Люс знала в своем времени немало женщин, которых мог бы завербовать институт прикладной хронодинамики. Все были стройны и спортивны.

— Сперва пойду, ночному охотнику Хорну поклонюсь, а потом уж и молитвы почитаю, — твердо сказал монах. — Потому как ангелы — они на небесах. А рогатый Хорн ночью по нашему лесу бегает с собаками. И многие его видали…

— Ну что ты все про Хорна! Ты про Марианну расскажи, братец Тук! — взмолился Джек. — Ну, как там моя Марианна?

— Ох, — сморщился монах, — с ней-то как раз хуже всего… Ну, привезли ее из леса полуголую. Народ, который по дороге случился, чуть от восторга не помер! Ждали лорда с дикими утками, а он такую курочку везет! А лорд, между прочим, в замковом дворе сам помог ей слезть с коня и извинялся в самом куртуазном стиле.

— Так это же замечательно! — воскликнула Люс. — Значит, она в безопасности.

— Имел я твоего лорда! — грозно сказал монаху Джек.

— Куда уж замечательнее!… — и монах тонюсенько хмыкнул. Получались такие хмыки у него крайне забавно. — Если бы она хоть слово поняла! Он ей — по-своему, а она в ответ — по-своему, да еще так сердито!

— Какой кошмар… — пробормотала Люс, поняв, что и лордом у Свирели не получится никакой любви.

— Кошмар-то кошмар, да только самое интересное — впереди. Наш лорд считает, что он не лыком шит. Ты же знаешь, когда Адам пахал, а Ева пряла, он уже был дворянином! Вот он и доложил леди — отбил у молодцов из Шервудского леса сарацинскую графиню! Как они графиню в плен захватили — это он когда-нибудь потом разберется. А пока нужно ей оказывать всякие почести.