Люмен - [36]

– Калла, – вздыхает она, – ты не понимаешь.

Она тянет меня за собой, и я иду следом за ней в ее кабинет, где она на моих глазах открывает ящик, и там лежат документы. Но только два файла. На одном из них мое имя, а на другом – имя Финна. Мы единственные наследники. А вот Дэр…

А Дэр…

А Дэр…

Я в ступоре стою перед ее письменным столом, а губы Элеаноры плотно сжимаются, когда она смотрит на меня в тусклом свете лампы.

– В любом случае твое богатство не в деньгах, – уверяет меня она, – поэтому тебе не за что переживать. Твое богатство у тебя в крови.

Я возвращаюсь к себе, и мне остается только молиться за Дэра. Я молюсь о том, чтобы он вернулся ко мне, но этого не происходит. Я засыпаю в полнейшем замешательстве, но это для меня не в новинку, это уже не в новинку, я уже давно привыкла к этому.

Ночь длится очень долго, и Дэр не приходит ко мне вплоть до следующего утра.

– Мне будет не хватать тебя, – бормочет он, когда я забираюсь в машину, но как только я поднимаю голову, его уже и след простыл.

Его блистательная улыбка – это последнее воспоминание, которое всплывает у меня в голове, когда мы проходим на посадку на наш самолет до Америки. Это последнее, что я видела, прежде чем уснуть той ночью, и именно его улыбка снится мне в знакомой обстановке родного похоронного бюро.

Дэр. Он так нужен мне!

Он нужен мне здесь.

Я больше не могу без него.

Он не должен был просто так исчезнуть.

Он знаетменязнаетменязнаетменя.

Когда я открываю глаза, я вижу Дэра, сидящего около моей кровати, спокойно наблюдающего за тем, как я сплю.

– Как ты?.. – выдыхаю я, ничего не понимая, я подскакиваю от неожиданности, его присутствие меня пугает.

Он улыбается, и его черные глаза искрятся в утреннем свете.

– Я не знаю.

– Но ты здесь.

Он удивленно приподнимает одну бровь.

– Похоже на то.

Счастье заполняет меня до краев, зарождаясь где-то в животе и поднимаясь до самой груди.

– Я рада, – бормочу я.

– И я тоже.

Дэр находит похоронное бюро потрясающим, и я устраиваю ему целую экскурсию. Мы проходим через комнаты для бальзамирования, залы для посетителей и молельню. Я показываю ему помещение, где хранятся гробы, которые привозят сюда, парковку для отцовского катафалка и машин, принадлежащих нашей семье. Я знакомлю его со всем тем, что другие люди считают жутковатым, для меня же это все часть обыденной жизни.

– Здесь пахнет цветами, – замечает Дэр, его крупное, но стройное тело закрывает собой большую часть дверного проема.

– Это точно, – соглашаюсь я, – а потом все это оседает на твоей одежде, и весь день ты разносишь повсюду запах похоронного бюро.

– Не-а, – отвечает он, – это просто аромат цветов.

Я уступаю ему, потому что лучше уж от меня каждый день будет пахнуть лилиями, чем смертью.

Я показываю ему наш пляж, океан, нашу лодку. Я провожу его к гостевому домику, а потом мы отправляемся гулять в лес и по утесам.

– Здесь лучше смотреть под ноги, – серьезно говорю ему я, – уступы в некоторых местах очень хрупкие.

– Хорошо, дружище, – отвечает он.

Дружище?

Мне совсем не хочется быть просто подругой для него. Мне хочется быть…

Я не могу точно сформулировать, кем именно я хотела бы быть для него.

Но когда я показываю Дэру старый заброшенный парк развлечений «Страна веселья», я на минутку останавливаюсь, чтобы нацарапать на деревянной доске наши инициалы.

ДД и КП.

Сегодня как раз День святого Валентина, поэтому, кажется, случай вполне подходящий.

Увидев это, Дэр улыбается и закатывает глаза.

– Тебе всего лишь тринадцать. А мне уже шестнадцать.

Я высоко поднимаю подбородок.

– И что дальше? Всего через пару лет мне будет шестнадцать, а тебе девятнадцать. К тому же я единственная, кто знает о твоем существовании.

Я так странно чувствую себя, говоря об этом, и на мгновение мне кажется, что он всего-навсего мой воображаемый друг. Ведь у многих детей они есть, разве не так?

Но когда я смотрю на Дэра, тепло разливается по всему моему телу, концентрируясь в той точке, которая делает меня девушкой, а я не думаю, что это обычное ощущение от общения с воображаемыми друзьями.

Дэр усмехается, и мы уходим из парка.

– Поговорим об этом, когда тебе будет шестнадцать, – предлагает он мне.

Но в его голосе есть нечтонечтонечтонечтонечто…

Интерес?

Обещание?

Тьма?

Точно не могу сказать.

Я только знаю, что, когда он рядом со мной, я чувствую себя неуязвимой, всемогущей. Я чувствую себя очень сильной. Словно это все та же я, только усовершенствованная версия.

И в следующую секунду я совершаю то, что первым приходит в мою голову. Я снимаю с большого пальца кольцо, когда-то принадлежавшее моему дедушке, и отдаю его Дэру.

– Я не могу принять его, – тихо протестует он, но так сильно-сильно тронут, что это невозможно скрыть.

– Оно будет напоминать тебе о том, где ты находишься, – говорю я ему, – и кто ты такой. Я хочу, чтобы оно было у тебя. Ведь ты тоже Саваж. И ты так же важен, как любой другой в этой семье.

Он надевает его на средний палец, и это движение завораживает. Блеск кольца, блеск кольца, блеск кольца разливается в луче света подобно серебряному сиянию, и весь мир начинает вращаться вокруг меня.

Все кружится.

Все кружится.