Люди Солнца - [54]
– Завтра же сделаю, – ответил он и добавил: – Эти серые жеребцы такие красавцы… Даже жалко в плуг запрягать.
Отужинав, мы тепло попрощались. Эвелин и Власта обняли детей, жену Себастьяна и Симонию и поднялись в карету. Сел с ними и я, а Готлиб сел на кучерское сиденье. Медленно, по тёмной дороге, мы покатили домой.
Когда мы въехали в северную башню, я не поверил глазам: вдоль главной улицы замка были развешены и зажжены масляные фонари. Каменные стены строений были покрыты янтарно-жёлтыми пятнами. Ветерок слегка качал фонари, и пятна двигались и мерцали, и делали улицу волшебной, сказочной, невероятной.
Карета ощутимо качнулась: на подножку вспрыгнул Тай и в раскрытое окно проговорил:
– Тридцать два фонаря нашёл в подвале, мастер. В солому обёрнуты, стёкла целы. Залил масло, подвесил, зажёг. Это будет теперь моё дело. Оно мне нравится.
И спрыгнул. Карета снова качнулась.
– Какой хороший слуга, – очарованно произнесла Власта.
– Это даже странно, – тут же откликнулся я, – каких судьба мне посылает помощников. Тай, Готлиб. Теперь вот ещё Себастьян. Знаете, почему он не пришёл в замок, чтобы узнать о причинах своей покинутости, хотя до замка час примерно ходьбы? Потому что не имел и минуты свободного времени. Приготовленье еды, кормление телят, дойка коров, выпас их, уборка навоза, вечерняя дойка, а уже глубокой ночью – переработка молока в творог и сыр. Он голодал, ничего не имея из еды, кроме этих молока и сыра, но ферму, доверенную ему, не покинул. Надёжность такого человека много ценнее, чем всё то, что мы сегодня ему привезли.
Но я забыл упомянуть ещё одного преданного и старательного слугу и вскоре для себя это отметил.
У мостика я помог дамам сойти, и мы выехали на ристалище. Докатили до конюшен, остановили коней. Носатый вышел из конюшен навстречу, и с ним вышли двое моих матросов. Быстро выпрягли новых, купленных матросами кобыл и повели в конюшни. Я был удивлён – почему с такой охотой, даже поспешая, они пошли в чужое, незнакомое место. Вошёл в конюшню сам и недоверчиво втянул воздух: оглушительно сытный запах! Хлебный, волнующий, тёплый.
– Что это за аромат, Иннокентий?
– Котёл овса с фунтиком мёда запарил, – ответил Носатый. – Для вечерней кормёжки. Вон стоит, войлок наброшен.
– А зачем войлок?
– Чтобы кобылы не пошли сразу к котлу, а пошли бы к загону. Вон, я раскрыл все пустующие загоны, а кобыла идёт свободно, и как только какой понравится, она сама войдёт в этот загон – и, стало быть, там и жить будет.
Вдоль конюшни полетело заливистое громкое ржание: обжившиеся уже лошади немного нервно приветствовали новых жильцов.
– Рысью не пускали? – спросил Носатый и тут же сам ответил: – Нет, сухие. Тогда я сейчас же их напою.
И он, торопливо семеня ногами, потащил к новичкам два ведра с тёплой водою, забелённой грубого помола мукой.
– Иннокентий! – громко сказал я ему вслед.
– А? – с готовностью остановился он.
– Ты хороший друг, Иннокентий. Я очень доволен, что ты ушёл из матросов и живёшь вместе с нами.
И, не дожидаясь ответа, вышел.
Рыцарь в бочке
Утром, раскрыв глаза, я тотчас закрыл их: солнце, заполнившее спальню, мерцало так ярко, что больно было смотреть. «Уже позднее, очень позднее утро. Почему же я спал так долго? Ах, да. Устал вчера неимоверно». Забросив за голову руки, предельно вытянулся – с хрустом, стоном.
Выметнулся из-под одеяла. Встал в центре своей новой, такой огромно-солнечной спальни. Раскинул руки. «Хорошо как!» Прошлёпал босиком в ванную комнату. Жарко натоплено. Большой котёл умеренно горячей воды. «Не-ет, так жить можно!»
Спустя полчаса, крепко затянувшись поясом, поскрипывая ботфортами, сошёл вниз.
– Оми-и-и-личка! – пронзительно завопила сидевшая на скамье у стола Ксанфия. И, вытянув пальчик, сообщила на весь каминный зал: – Мистер Том!
Омелия и Грэта метнулись к камину, с лязгом опустили на подрешётник букан. В ту же секунду колбаски, лежавшие на нём, запотрескивали и зашипели. Я прошёл к своему месту, сел. Поднял конус накрахмаленной белой салфетки. Точное повторение вчерашнего утра! На золотом блюде выложена шпалера из листьев салата, несущих продолговатые ломтики поджаренного хлеба, на которых белели ровные полоски сыра, увенчанные холмиками мелконарезанных тушёных овощей. Рядом золотой же судок с томлёнными в сметане жареными грибами. И рядом тяжёлая серебряная корабельная кружка с золочёной крышкой на рычажке. На белой салфетке – серебряная двузубая вилка с костяной рукоятью и такой же, в пару, серебряный нож. В кружке – эль, терпкий, янтарный.
Простучала каблучками через весь зал Омелия и на разделочную доску водрузила букан с огненными колбасками.
– Доброе утро, мистер Том!
– Доброе утро, драгоценные барышни!
Буйная сила жизни лучилась и распирала меня изнутри. Войдя в трапезу, я сдерживался изо всех сил, чтобы не показать суетящимся в кухне кухарочкам своё звериное удовольствие от неописуемо вкусной и сытной еды.
Всё съев, встал, широко перекрестился. Со словами горячей благодарности поклонился кухарочкам. Лёгким кивком принял их неуклюжие реверансики. Вышел.
Возле мостика стоял воз. Высоко нагруженный, обтянутый канатами и парусиной. Рядом – Давид и Эвелин. Подошёл, тепло обнял обоих. У Эвелин – хозяйственная книга в руках.
«Остров Локк» – это первая книга воспоминаний, написанная мастером Томом Шервудом Локком из Бристоля. Повествование об умении выживать, о трудолюбии, честности, стойкости в опасных ситуациях. Рассказ о благородном отношении к женщине, подлинной дружбе, о выборе правильного жизненного пути.Том рано остался без родителей. Выведав у умелых людей тайны их ремесла, он зарабатывает собственный маленький капитал и отправляется путешествовать. Однако сует любопытный свой нос в такие дела, что вынужден противостоять то могущественным жуликам и злодеям, то кровожадным пиратам.
После гибели мастера Альбы Бэнсон направляется в Плимут, где в это время находится принц Сова. Но в дороге он сталкивается с одним из охотников за черепами, который нанимает Бэнсона в телохранители. В отчаянной ситуации, чтобы спасти Серых братьев, Бэнсон решает пожертвовать собой. Он пишет письмо в Бристоль и прощается с Алис и друзьями. Однако остается жив и сам прибывает в Бристоль - вместе с Совой, мастером Йорге испасенными из тайного рабства плимутскими детьми. В пути Йорге рассказывает ему долгую и страшную историю о молодом инквизиторе, называвшем себя Патер Люпус.
«Призрак Адора» – вторая книга, написанная мастером Томом Шервудом Локком из Бристоля. Книга о чувстве долга и о самопожертвовании. Повествование о судьбе человека, который, попав в общество, где нет ни полиции, ни законов, восстаёт против местных правил и проявляет незаурядные способности.В погоне за похитителями двоих мальчиков-близнецов, детей его старого друга, Том попадает в маленькую империю Мадагаскарских пиратов. Здесь его настигают страшные события: рабство, смерть нескольких близких друзей, встреча с надсмотрщиком-людоедом.
Книга о непреклонном стремлении к жизни и о победах над собой. Повествование о неотвратимом возмездии за совершённое злодеяние. Дальний родственник владельца замка «Груф» задумал стать хозяином поместья. Он нанимает разбойников, чтобы те убили владельца замка и инсценировали смерть наследника – маленького Альбы. Но наёмники, решив в последствии шантажировать заказчика, похищают Альбу и держат его на острове на болотах. Там он выносит тяжёлые мучения и выходит победителем из смертельного поединка. Полуживого, его находит семья монастырских крестьян и даёт ему приют.
После гибели родителей от рук жестоких разбойников наследница благородной фамилии, маленькая девочка по имени Адония, попадает в монастырский приют, откуда ее через несколько лет забирает главарь разбойничьей шайки Иероним Люпус, скрывающийся под личиной монаха. Окружив девочку теплом и заботой, он обучает ее военному искусству. Адония относится к «доброму монаху» с любовью и послушанием, не подозревая, что он повинен в смерти ее родителей. Жадный до наживы Иероним Люпус узнает, что нищий плотник Томас Локк, пару лет тому назад ушедший к южным морям, вернулся богачом.