Люди Солнца - [39]
– Что, милый? – не понимая, но ответно улыбаясь моей улыбке, спросила Эвелин.
– Помнишь наш лагерь на острове Корвин? – сделав голос таинственным, спросил я её.
– Да, милый. Хорошо помню.
– Когда я уплыл после ссоры со Стивом на «Дукат», я вот так же стоял в каюте перед запертым капитанским столом. А потом вдруг просто подошёл к платяному шкафу, заглянул в него и из кармана висевшего там камзола вынул связку ключей. И отпер стол, и нашёл еду и оружие.
Не сговариваясь, мы одновременно медленно перевели взгляды на стоящий в углу чёрный, глухой, с массивной и затейливой инкрустацией платяной шкаф. С осторожной грацией лани, предавшейся неодолимому любопытству, Эвелин подошла к шкафу, взялась за длинную, почти на треть створки вертикальную ручку и, потянув, медленно отвела створку к стене. Тихим шёпотом поприветствовали её хорошо смазанные петли. Она взглянула в шкаф, потом перевела взгляд на меня. Большие бархатные глаза её широко раскрылись. Полуоткрытые губы в один миг обметало жаром. На скулы выпрыгнул и засветился румянец. Подняв руку, она сняла с траверсы и, держа за крючок планки, вытянула на свет плечики с висящим на них камзолом. Добротный, из отличного сукна, парадный когда-то камзол имел, опять же когда-то, золотые или серебряные пуговицы, которые в данный момент были срезаны. Словно пеньки на обновлённой садовой аллее, ровной строчкой топорщились короткие пучки ниток. Я подошёл и, глядя в любимые бархатные глаза-звёзды, так же полуоткрыв губы, запустил обе руки в плотные суконные щели карманов. И увидел, как жена моя, милая, близкая, отражая, как зеркало, моё лицо, плотно сжимает губы, с невыразимым волнением сдвигает домиком бровки…
И медленным движением фокусника я достал и поместил в воздухе перед нашими лицами кольцо с двумя короткими тонкими ключиками.
– О, что же там будет? – прошептала Эвелин, направив лучики своих глаз в красные планширы плотно запертых створок.
– Карбункулы, аметисты, смарагды, – взволнованной скороговоркой сказал я и медленно, тишайше ступая, стал подкрадываться к глядящим на меня весьма недружелюбно шкафам.
За моей спиной звякнул крючок торопливо наброшенных на траверсу плечиков. Эвелин, ступая так же неслышно, – я лишь по жаркому дыханию слышал её, – подошла и остановилась. Я вставил в скважину ключик. Клац… Клац… Ничего. Торопливо поменяв ключ, я повернул…
Щёлк. Скрип. Скри-ип-скрип-скрип-ип…
Дай мне миллион фунтов стерлингов и фору в миллион вариантов, я ни за что не предположил бы увидеть в шкафчике то, что открылось нам с Эвелин.
А ты, любезный читатель, не желаешь ли отложить на секундочку книгу и наскоро погадать – чем может быть заполнен высокий и узкий шкафчик в давно покинутом кабинете замка, проданного потомками трудолюбивых владельцев, возжелавшими голых денег вместо добротных стен, балюстрад, ротонд, альковов, арок, балкончиков, переходов…
Если желаешь, – отводи поскорее глаза и мечтай, потому что я немедленно повествую о том, что увидели в невероятном шкафу Том и Эвелин.
Это было похоже на гипертрофированную клавиатуру фантастического клавесина. Тонкие полочки были устроены так часто, что расстояние между ними образовалось едва ли в пол-локтя. И эти пол-локтя, от правой стенки до левой, плотно набиты почти золотыми, цвета слоновой кости, матово поблёскивающими клавишами – обрезанными за кромками сегментов стволами бамбука. Строго подобранными по длине, покрытыми лаком. И представь, любезный читатель, в какое изумительное панно соткались эти шпалеры вертикально выставленных на полочках кусков бамбука, если каждый из них сверкал наклеенной полоской из цветной, очень яркой бумаги. Красные, синие, зелёные, жёлтые, коричневые, золотистые, фиолетовые, белые ярлычки.
Неуверенно протянув руку, я взял один. Перемычки сегментов плотно закрывали торцы бамбуковых цилиндров. Я качнул в воздухе. Мягкий и весомый шлепок внутри бамбуковой трубки. «Ага».
Секунду подумав, я крепко сжал концы цилиндра и крутнул их в разные стороны. Тихо щёлкнул, лопаясь, цветной ярлычок, и короткий край, выточенный на токарном станке на манер втулки, вышел из основного цилиндра. Я медленно протянул его Эвелин, положил в торопливо подставленную, трогательным ковшичком, на детский манер сложенную ладошку. Развернул плоско свою ладонь, перевернул над нею цилиндр…
С мягким шуршанием скользнув из тёмного жерлица, в ладонь мне ткнулась тугая коричневая сигара. Ударил по комнате резкий, неанглийский, неведомый аромат.
– Что это такое? – одними губами спросила Эвелин.
– Табак…
– Табак?!
– Да. Только не матросский, составленный из «лапши» и обрезков. А скрученный из больших целых листьев. Как правило, из дорогих, лучших сортов. Королевский табак.
– Дорогих? – с удивлением спросила Эвелин.
Я передал ей цилиндр, сигару и негромко ответил:
– Пара таких скруток по стоимости равна добротному пистолету.
И, оставив её удивляться, подошёл ко второму шкафу. Отомкнул замок, отворил тоненько провизжавшую дверцу.
– Пятьдесят! – послышалось восклицание Эвелин.
– Что? – я с готовностью посмотрел на неё.
– На одной полочке их пятьдесят!
Я кивнул:
«Остров Локк» – это первая книга воспоминаний, написанная мастером Томом Шервудом Локком из Бристоля. Повествование об умении выживать, о трудолюбии, честности, стойкости в опасных ситуациях. Рассказ о благородном отношении к женщине, подлинной дружбе, о выборе правильного жизненного пути.Том рано остался без родителей. Выведав у умелых людей тайны их ремесла, он зарабатывает собственный маленький капитал и отправляется путешествовать. Однако сует любопытный свой нос в такие дела, что вынужден противостоять то могущественным жуликам и злодеям, то кровожадным пиратам.
После гибели мастера Альбы Бэнсон направляется в Плимут, где в это время находится принц Сова. Но в дороге он сталкивается с одним из охотников за черепами, который нанимает Бэнсона в телохранители. В отчаянной ситуации, чтобы спасти Серых братьев, Бэнсон решает пожертвовать собой. Он пишет письмо в Бристоль и прощается с Алис и друзьями. Однако остается жив и сам прибывает в Бристоль - вместе с Совой, мастером Йорге испасенными из тайного рабства плимутскими детьми. В пути Йорге рассказывает ему долгую и страшную историю о молодом инквизиторе, называвшем себя Патер Люпус.
«Призрак Адора» – вторая книга, написанная мастером Томом Шервудом Локком из Бристоля. Книга о чувстве долга и о самопожертвовании. Повествование о судьбе человека, который, попав в общество, где нет ни полиции, ни законов, восстаёт против местных правил и проявляет незаурядные способности.В погоне за похитителями двоих мальчиков-близнецов, детей его старого друга, Том попадает в маленькую империю Мадагаскарских пиратов. Здесь его настигают страшные события: рабство, смерть нескольких близких друзей, встреча с надсмотрщиком-людоедом.
Книга о непреклонном стремлении к жизни и о победах над собой. Повествование о неотвратимом возмездии за совершённое злодеяние. Дальний родственник владельца замка «Груф» задумал стать хозяином поместья. Он нанимает разбойников, чтобы те убили владельца замка и инсценировали смерть наследника – маленького Альбы. Но наёмники, решив в последствии шантажировать заказчика, похищают Альбу и держат его на острове на болотах. Там он выносит тяжёлые мучения и выходит победителем из смертельного поединка. Полуживого, его находит семья монастырских крестьян и даёт ему приют.
После гибели родителей от рук жестоких разбойников наследница благородной фамилии, маленькая девочка по имени Адония, попадает в монастырский приют, откуда ее через несколько лет забирает главарь разбойничьей шайки Иероним Люпус, скрывающийся под личиной монаха. Окружив девочку теплом и заботой, он обучает ее военному искусству. Адония относится к «доброму монаху» с любовью и послушанием, не подозревая, что он повинен в смерти ее родителей. Жадный до наживы Иероним Люпус узнает, что нищий плотник Томас Локк, пару лет тому назад ушедший к южным морям, вернулся богачом.