Люди Сербской Церкви - [59]
– И как складывалась ваша монашеская судьба?
– Потом митрополит благословил мать Иоанну, с которой мы вместе пришли из монастыря Месич, восстанавливать монастырь Успения Богородицы Дуга Морачка, так он называется по соседнему селу, недалеко от Подгорицы. А с ней благословил и меня, это случилось в день святого Серафима Саровского. Позвал нас владыка в Цетине и начал рассказывать нам об Авраамовом послушании, о самопожертвовании, такое предисловие сделал и потом говорит мне: «Сестра, благословляю тебе идти в Дугу». Я сделала земной поклон и ответила: «Пусть будет по вашему благословению, владыко» – и пошла…
– И там, куда вы пришли, была практически пустыня? Была ли церковь?
– Был хлев, который служил кровом каким-то погорельцам, и мы жили в доме у одной женщины. Дом был на монастырской земле, ее разделили коммунисты после войны. Позже мы перебрались в вагончик и жили в нем еще целый год. Но все-таки нам было там свободнее, чем в чужом доме с портретом Тито на стене, никак она не хотела его снять, не разрешала приносить лампадки, иконы. Да, восстановление монастыря до сих пор продолжается, но те первые семь лет были самыми трудными. Стояла там и маленькая церковка, мы достроили придел, привели ее в порядок, красивая древняя церковь, посвященная Успению Богородицы. По преданию, ее за одну ночь перенесли из Биоче, народ перенес на руках, камень за камнем, чтобы спасти от турок.
Семь лет я была в Дуге, и потом так же получилось, как и со Ждребаоником: как только мы обжились, создали какие-то нормальные условия для жизни, Божиим благоволением через моего духовного отца мне был дан другой крест. Митрополит благословил меня перейти сюда, на остров, в монастырь Бешка[85], восстанавливать святыню, исполнить завещание Елены Балшич: построить здесь, на Скадарском озере, женский монастырь; митрополит хотел исполнить завещание Елены…
Монастырь Бешка, Черногория
– Елена – дочь князя Лазаря?
– Да, она вышла замуж за Джураджа Стратомировича-Балшича, Джураджа II[86].
– Здесь и ее мощи, но еще не обретены?
– Знаете, владыка благословил написать ее икону, митрополит имеет на это право. Она действительно была большим поборником Православия, исключительно одаренная женщина, в те тяжкие времена она защитила веру и сохранила народ в единстве.
– Она была духовной дочерью Никона Иерусалимского?
– Да, Никона Иерусалимского. Она обладала многими талантами, была поэтом, государственным деятелем. Есть книга, историческое исследование о ней, в архивах сохранилось не много, но здесь собрано все, что удалось найти. Елена Балшич знала несколько языков, красавица, образованная, она вела войны с млечанами. Согласно исследованиям ее останков, установлено, что она часто ездила верхом и делала много земных поклонов, это видно по деформации суставов и костей. Млечане звали ее «Королева-разбойник».
– Кого вы называете млечанами?
– Млечане – венецианцы, о них говорится и в фильме «Гибель империи» отца Тихона (Шев-кунова), речь идет о гибели Византии. Это те, что грабили Византию, а здесь они хотели подвести под папский престол всю Черногорию.
– И когда вы сюда пришли, что здесь было? Снова все нужно было делать сначала?
– Все сначала, но не так, как в Дуге, где мы начинали с вагончика. Отец Ефрем успел немало, уже был построен конак, хотя и со строительными ошибками. Казалось, здесь никто не жил, все находилось в запустении, было много влаги.
– И климат здесь тяжелый, большая влажность, жара летом, озеро, не было электричества. Как вы выдержали?
– Когда человек не ожидает много, ему везде хорошо, милостью Божией, благословением митрополита выдержали, Господь дал силы, смогли все преодолеть. Одна девушка из России, когда услышала, что у нас семь лет не было электричества и воды, испугалась, смотрела на нас, как будто мы инопланетяне.
– Сколько было сестер?
– Сначала две, вскоре пришла третья, потом четвертая, но люди менялись. Не все могли выдержать, некоторые не могли решиться на постриг, поживут год-два и уходят. Все-таки, чтобы быть на этом месте, нужна определенная зрелость, не очень тут легко, большие искушения. Если человек остается в послушании, то не трудно, но если выйдет из послушания, тогда тяжело. Пока ты в послушании, то покров Божий хранит, благодать этого покрова помогает в этой борьбе, тогда можно и сказать: «Бремя мое легко». Великая в этом тайна, великий дар.
– Вы строгая игуменья, как сами считаете?
– Говорят, что мягкая, а я думаю, что строгая. Те внутренние требования, которые я бы хотела, чтобы каждый себе ставил, – строгие, но внешне получается, что на многое смотрю снисходительно. Владыка Даниил писал, что самое трудное послушание в Церкви – игуменья женского монастыря.
– А что было самым трудным для вас?
– Шесть лет у нас не было литургии по воскресеньям, хотя иногда среди недели приезжали священники, служили… Не знаю, что сказать, все было трудно. Самим с собой нам было тяжело, мешала наша незрелость для такого подвига, на все остальное Бог давал силы, но борьба с собой всегда самая трудная. Хотя помню, что, когда мы сюда пришли, а место еще было неосвященное, сильно чувствовался какой-то неприятный запах. Я спрашивала владыку Иоакима, он приезжал к нам служить: «Владыка, что это здесь так неприятно пахнет?» Он ответил: «Это бесовское». И сестры ощущали какой-то страх, хотя само по себе место благодатное. Но когда стали регулярно служить литургию, все прошло постепенно, и сейчас тут мирно, хорошо. Монастырь Бешка находится в тихом месте, которое, согласно преданию, синайские монахи выбрали как убежище, когда в XIV веке пришли на Балканы.
