Люди – книги – люди. Мемуары букиниста - [19]
– Это ты, дура набитая?
При всем при этом он с симпатией относится к зятю и любит обоих внуков, мальчика и девочку. Судя по фотографии, ребята не слишком красивые, но смышлёные.
Несмотря на свою постоянную неряшливость, Пётр Степанович при желании может быть просто блистательным. Я сама своими глазами два раза видела его таким. Один раз, когда он собирался идти в ресторан напоить кого-то из деканов Московского Университета, чтобы перетащить свою Елизавету из Ленинградского Университета в Москву. В тот день Пётр Степанович сходил в баню, надел чёрный костюм с белой рубашкой и галстуком, а на мизинце у него было надето чёрное кольцо с печаткой. Он был гладко выбрит, и от него вовсе не пахло потом, как обычно. Во второй раз я увидела его таким на открытии выставки русского портрета из собрания московских коллекционеров в выставочном зале на улице Усиевича. Петя был одним из устроителей выставки и одним из главных участников, потому что в его коллекции, кроме книг и гравюр, есть и картины. В тот раз он выставлял несколько портретов. Пётр Степанович был при том же параде, но его красил не столько костюм, сколько важный и довольный вид: здесь он был, как рыба в воде. Он был весь розовый от удовольствия, плешь его просто сияла под люстрами, и весь он был чрезвычайно элегантен и импозантен, чтобы не сказать – красив.
Два раза мне довелось побывать у него в гостях. Жил он в то время в доме № 5 на Нижней Масловке, в трёхкомнатной квартире вместе со своей сестрой и её мужем. Он занимал комнату приблизительно в 14–15 квадратных метров, всю заваленную книгами, картинами и папками с гравюрами. Свободного пространства в его комнате, по существу, не было. У окна – стол, под столом – папки с гравюрами, по стенам – полки с книгами и картины. И прямо на полу – куча прекрасных антикварных книг высотой с меня, покрытая какой-то пыльной тряпкой. Две самые примечательные вещи в комнате – футляр от старинных напольных часов, заполненный изящными маленькими книжечками XVIII века, в коже и марокене, и на стене – портрет самого Петра Степановича, написанный одной очень интересной художницей Алисой Порет. Выставку её картин я видела в Доме учёных и больше всего запомнила очень своеобразно сделанный портрет сестёр Лисициан: они были написаны в виде бубновой дамы из карточной колоды – головой вверх и головой вниз. На свой портрет Пётр Степанович не поскупился, а так он на себя тратить деньги очень не любит.
В первый раз мы были у него в гостях с Верой. Вера уже побывала у него однажды и вынесла оттуда массу неприятных впечатлений, во-первых, от неопрятной комнаты, во-вторых от жидкого чая и от дешёвой колбасы, которыми Петя угощал её и ещё одну нашу сотрудницу Марину Серафимовну. Но самое главное – на его застланной кое-как постели они увидели бумажку, где были указаны все расходы, связанные с их визитом: стоимость колбасы, варенья, чая и т. д. Поэтому Вера многократно предупреждала меня, чтобы я как следует наелась дома перед походом к Петру Степановичу. Однако я верила в свою счастливую звезду и сказала ей:
– Брось, Вера Александровна, дрейфить. Меня везде хорошо кормят. Вот увидишь, всё будет о'кей.
И правда, надо сказать, Петя в этот раз прямо в лепёшку расшибся. Мало того, что он угостил нас прекрасным обедом, он ещё поднёс нам водочки и кипрского мускату, который сам очень любит. Мы дружно смаковали мускат и заедали его тортом-мороженым, предусмотрительно купленным Верой. Пётр Степанович сознался, что для устройства этого пиршества ему пришлось специально вытребовать жену и попросить её похозяйничать. Мало того: видимо, специально к нашему приходу он решил и помыться, потому что открывал нам дверь с полотенцем, повязанным вокруг мокрой головы. Вера была приятно поражена, а я время от времени подталкивала её локтем и шептала ей в ухо:
– Что я тебе говорила? Меня всегда кормят.
Обедали мы с большим удовольствием ещё и потому, что до этого часа четыре смотрели Петины гравюры. Происходило это так. Пётр Степанович усадил нас с Верой на свой продавленный кожаный диван, стоящий вдоль стены, а сам уселся за стол и спросил:
– Ну-с, с чего начнём?
Какой толк спрашивать таких неискушённых дур, какими мы тогда были? Мы ответили, что хотим посмотреть всё. И Петя стал показывать всё.
Методично, не спеша, он вытаскивал из-под стола одну огромную синюю папку за другой, раскрывал её, сдёргивал папиросный лист с первой гравюры и застывал в благоговении. Мы столь же благоговейно созерцали гравюру, потом Петя снова накрывал её папиросным листом и перекладывал справа налево. Время от времени он комментировал свой показ либо рассказом о гравюрах, либо о том, как ему досталась та или иная гравюра, причём в рассказе часто фигурировал какой-нибудь соперник-коллекционер, которого Петру Степановичу удалось посрамить и увести у того гравюру прямо из-под носа. Все гравюры у Петра Степановича прекрасно отреставрированы, причём за большие деньги, и почти все лежат в паспарту, а огромные синие папки ему делают специально на заказ.
Показав все гравюры в одной из папок, Пётр Степанович начинал перекладывать их снова слева направо, чтобы они лежали в том же порядке. Ни до одной гравюры мы с Верой и пальцем не дотронулись, хотя, конечно, ели их глазами. Пока Петя перекладывал уже показанные гравюры, я отдыхала, сидя на диване, потому как смотреть мне их приходилось стоя: с дальнего конца дивана я вовсе ничего не видела, а когда пыталась придвинуться поближе к столу, в меня тут же впивалась какая-то мерзкая, абсолютно голая пружина, на которой вовсе нельзя было сидеть. Помнится, я всё удивлялась: как он сам на этом диване спит?
Фамилия Чемберлен известна у нас почти всем благодаря популярному в 1920-е годы флешмобу «Наш ответ Чемберлену!», ставшему поговоркой (кому и за что требовался ответ, читатель узнает по ходу повествования). В книге речь идет о младшем из знаменитой династии Чемберленов — Невилле (1869–1940), которому удалось взойти на вершину власти Британской империи — стать премьер-министром. Именно этот Чемберлен, получивший прозвище «Джентльмен с зонтиком», трижды летал к Гитлеру в сентябре 1938 года и по сути убедил его подписать Мюнхенское соглашение, полагая при этом, что гарантирует «мир для нашего поколения».
Константин Петрович Победоносцев — один из самых влиятельных чиновников в российской истории. Наставник двух царей и автор многих высочайших манифестов четверть века определял церковную политику и преследовал инаковерие, авторитетно высказывался о методах воспитания и способах ведения войны, давал рекомендации по поддержанию курса рубля и композиции художественных произведений. Занимая высокие посты, он ненавидел бюрократическую систему. Победоносцев имел мрачную репутацию душителя свободы, при этом к нему шел поток обращений не только единомышленников, но и оппонентов, убежденных в его бескорыстности и беспристрастии.
Заговоры против императоров, тиранов, правителей государств — это одна из самых драматических и кровавых страниц мировой истории. Итальянский писатель Антонио Грациози сделал уникальную попытку собрать воедино самые известные и поражающие своей жестокостью и вероломностью заговоры. Кто прав, а кто виноват в этих смертоносных поединках, на чьей стороне суд истории: жертвы или убийцы? Вот вопросы, на которые пытается дать ответ автор. Книга, словно богатое ожерелье, щедро усыпана массой исторических фактов, наблюдений, событий. Нет сомнений, что она доставит огромное удовольствие всем любителям истории, невероятных приключений и просто острых ощущений.
Мемуары известного ученого, преподавателя Ленинградского университета, профессора, доктора химических наук Татьяны Алексеевны Фаворской (1890–1986) — живая летопись замечательной русской семьи, в которой отразились разные эпохи российской истории с конца XIX до середины XX века. Судьба семейства Фаворских неразрывно связана с историей Санкт-Петербургского университета. Центральной фигурой повествования является отец Т. А. Фаворской — знаменитый химик, академик, профессор Петербургского (Петроградского, Ленинградского) университета Алексей Евграфович Фаворский (1860–1945), вошедший в пантеон выдающихся русских ученых-химиков.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Оценки личности и деятельности Феликса Дзержинского до сих пор вызывают много споров: от «рыцаря революции», «солдата великих боёв», «борца за народное дело» до «апостола террора», «кровожадного льва революции», «палача и душителя свободы». Он был одним из ярких представителей плеяды пламенных революционеров, «ленинской гвардии» — жесткий, принципиальный, бес— компромиссный и беспощадный к врагам социалистической революции. Как случилось, что Дзержинский, занимавший ключевые посты в правительстве Советской России, не имел даже аттестата об образовании? Как относился Железный Феликс к женщинам? Почему ревнитель революционной законности в дни «красного террора» единолично решал судьбы многих людей без суда и следствия, не испытывая при этом ни жалости, ни снисхождения к политическим противникам? Какова истинная причина скоропостижной кончины Феликса Дзержинского? Ответы на эти и многие другие вопросы читатель найдет в книге.