Любви все звания покорны. Военно-полевые романы - [109]

В выпускной аттестации И. В. Сталина его командирами будет особо подчеркнуто: «резковат в обращении, иногда в разговорах с вышестоящими командирами… Больше интересуется практическими занятиями по всем предметам, недооценивает теоретическую часть их… Летать любит, но недостаточно тщательно готовится к полетам, необходим контроль за подготовкой к полетам…»

Из авиашколы молодой лейтенант выпускается не куда-нибудь, а в 16-й истребительный авиаполк 57-й истребительной авиабригады. То есть в придворный гарнизон, дислоцирующийся в подмосковных Люберцах.

В полку продолжается то же, что было и в летной школе. Буквально в апреле 1940 года наверх уходит донесение от начальника Особого отдела 57-й авиабригады сержанта госбезопасности Титова: «Учитывая авторитет отца Сталина В. И. – тов. Сталина, – политкомандование 57-й авиабригады в лице комиссара авиабригады – полкового комиссара Воеводина и нач. политотдела авиабригады – батальонного комиссара Соловьева ставят лейтенанта Сталина в такие условия, которые могут привести к антагонизму между ним и другими военнослужащими авиаполка.

Лейтенант Сталин командованием авиабригады поселен в квартире-общежитии летного состава 16-го АП в отдельной комнате нового 8-го дома гарнизона, который еще не радиофицирован. По распоряжению нач. политотдела бригады Соловьева с занятием комнаты л-том Сталиным был сделан специальный ввод радиоточки в комнату л-та Сталина, даже несмотря на то, что в квартире было 4 комнаты и остальные 3 комнаты остались нерадиофицированными.

Комиссар авиабригады – полковой комиссар Воеводин на один из последних концертов в ДКА привел с собой л-та Сталина, причем раздел его не в общей раздевалке, а в кабинете начальника ДКА, где всегда раздевается и сам, посадил вместе с собой на 1-й ряд, отведенный для руководящего состава авиабригады.

После концерта среди военнослужащих было много разговоров, сводившихся к тому, что вот достаточно л-ту Сталину иметь отца, занимающего высокое положение в стране, так сразу же к нему совершенно другое отношение, даже со стороны комиссара авиабригады».

Н. М. Ефимов, пенсионер из Гомеля, в 40-м году служил в звании лейтенанта техником в 16-м истребительном авиаполку в Люберцах. Вот, что он рассказал в интервью:

«В 1940 году все наше командование было взбудоражено прибытием в полк молодого лейтенанта (а ему было тогда 19 лет) Василия Сталина. С таким отцом и с таким характером, который он проявил еще в Качинском военном училище, он должен был стать для начальства сильной головной болью.

Истребитель… предназначенный специально для сына вождя, прибыл, а механика при нем не было. Стали подбирать надежного человека и остановились на мне, хотя я и занимал тогда должность старшего техника звена управления и не должен был обслуживать один отдельно взятый самолет.

Об оказанном “высоком доверии” мне сообщили в приказном порядке, не спросив моего мнения. Так моя судьба на 8 лет оказалась связанной с Василием Сталиным, хотя личный контакт продолжался только в течение 4 лет».

«Меня вызвало командование полка. Объяснили, что моя кандидатура самая подходящая – учился на отлично, технику освоил хорошо. Проверили биографию – оказалось, все в порядке. К работе со Сталиным никак не готовили, особист лишь сказал, чтоб никому ни слова о том, что я обслуживаю самолет такого человека. Особый отдел меня вообще-то еще раньше завербовал… А вот в должности понизили – со старшего техника звена до механика, но жалованье осталось прежнее. С тех пор я постоянно был со Сталиным: куда он – туда и я».

Николай Михайлович свои отношения с лейтенантом Сталиным назвал сугубо деловыми. «Правда, он, будучи младше меня на 8 лет, звал меня Колей и на “ты”, а я его – по званию и на “вы”. Никакого панибратства или фамильярности он не допускал. Пару раз приглашал в гости, предлагал выпить. Сам он это дело любил, мог выпить много, при этом абсолютно не пьянея. Но если кто – то отказывался – относился с пониманием».

Герой Советского Союза, генерал-лейтенант авиации в отставке Аркадий Федорович Ковачевич однажды поведал мне о своем первом знакомстве с Василием Сталиным. Произошло оно в июне 1940 года на Люберецком аэродроме.

«Я с группой летчиков в Люберцах облетывал И-153 с целью установить, почему горят двигатели. Нас четверо было. А тут звонок. Сам начальник штаба округа говорит, что к нам сейчас приедет Сталин. Всех на землю. Всем посадка. Сели. И что меня удивило, едет автомобиль ЗИС по нормальному расположению старта. Не поперек, а едет, как положено.

Я стою возле столика, на котором телефон и микрофон. Выходит командир бригады Сбытов. Я ему докладываю:

– Здравия желаю… Мы группа облета И-153, производим полеты.

– Так ты прекратил полеты? – спрашивает комбриг.

– Так точно! Мне сказали, что приедет Сталин.

– А пойдем, я познакомлю тебя.

Значит, мы подходим к этому ЗИСу. Сбытов его приглашает, он выходит. Мы знакомимся. Это первое знакомство с Василием Сталиным. Впечатление у меня какое. Человека нельзя оговаривать. Во всяком случае, это невысокого роста, в веснушках, рыженький. Поздоровались мы с ним. Ну, на этом все закончилось, так как Саша Пьянков садится на брюхо на И-53.