Она сказала больше, чем хотела, поэтому сунула в рот сдобу и замолчала.
— Забавно. — Джейк глотнул кофе. — Я собирался извиниться за свою категоричность. Наверное, я просто не привык разговаривать о матери.
— Ну, многим людям тяжело разговаривать о семейных отношениях. Особенно если они напряженные.
— Вообще-то, у нас сейчас очень хорошие отношения.
Кейт вскинула брови и с сомнением взглянула на Джейка.
— Должно быть, ты до сих пор сердишься на свою мать.
— Нет. Я сердился в юности, но теперь мы отлично ладим.
— Значит, мать тебя бросила, а ты… простил ее?
— Да. Почему тебе так трудно этому поверить?
Кейт отодвинула стул назад и выбросила остатки завтрака в ведро для сухого мусора.
— Трудно, вот и все.
Что за способ извиняться! Она повернулась к Джейку.
— Я только имела в виду, что если ты до сих пор сердишься, то лучше всего было бы это признать. Родители так же несовершенны, как и все другие люди. На них можно сердиться.
Он взглянул на нее.
— Кейт, их можно и прощать.
А, значит, теперь они говорят не только о его матери.
— Что ты имеешь в виду? — спросила она с подозрением.
— Ты никогда даже не пыталась примириться со своей матерью, верно?
— Примириться с ней? Нет. Извини. Я не могу примириться с тем, что она сделала.
— Все-таки…
— Государство забрало нас, когда Бет было десять лет, а мне — восемь. Мама даже не возражала. Она никогда не пыталась нас вернуть. Может, ты думаешь, что я должна быть благодарна за такое детство?
Ей показалось, что Джейк смотрит на нее с жалостью.
— Прошло столько лет, а ты до сих пор позволяешь тому, как она с тобой обошлась, влиять на свою жизнь.
— И теперь ты, наверное, скажешь, что Бет справилась с этой проблемой гораздо лучше меня. Что она — чудесным образом — преодолела все трудности нашего детства, примирилась с поступками матери и научилась снова доверять.
— Нет, — тихо сказал он. — Я не собирался ничего этого говорить. Речь идет не о Бет. А о тебе.
На нее внезапно нахлынула усталость. Боже, она терпеть не могла быть такой. Сердитой и полной горечи. Кейт заставила себя выдержать взгляд Джейка.
— Наверное, ты прав. Я не Бет, но…
— Но…
— Но иногда мне жаль, что я так мало на нее похожа. Она со всем справлялась не так, как я. И жизнь у нас складывалась по-разному. Она и Стью встретились и полюбили друг друга, когда были очень молоды. Большую часть жизни она зависела от него. Доверяла ему. У меня таких отношений никогда не было. — Кейт отвела взгляд. — Я всегда полагалась на себя. Мне так нравится. Я знаю, что всегда могу доверять только себе.
Ее улыбка стала напряженной.
Прежде чем она успела возразить, Джейк нежно прижал ее к груди. Гладя шелковистые волосы, он пробормотал:
— Нет ничего неправильного в том, как ты справлялась с обстоятельствами. Ты сильная и храбрая. И я восхищаюсь твоими душевными качествами. Но ты больше не одна. Я здесь, чтобы помочь тебе. Ты можешь мне доверять.
Ей было так хорошо в его объятиях. Кейт закрыла глаза и прижалась к нему.
О, как ей хотелось ему поверить. Притвориться, пусть лишь на несколько минут, что он может разделить с ней радости и горести. Что он останется в ее жизни.
Кейт улыбнулась, подумав, что Джейк похож на тот круассан с шоколадом и малиной. Соблазнительный, но совершенно неподходящий для нее.
Когда Кейт приехала домой в пятницу вечером, Джейк уже ушел на работу и должен был вернуться после полуночи.
Она беспокойно бродила по дому, удивляясь, как сильно привыкла к его присутствию.
Но что с ней будет, когда все это закончится и он уйдет насовсем? Она останется без Джейка и без ребенка. От этой мысли Кейт вдруг расстроилась.
Неважно, сколько раз она напоминала себе, что не сможет получить Джейка и ребенка. Но необъяснимая надежда все же теплилась в ее душе.
О том, чтобы оставить ребенка у себя, не могло быть и речи. И к чему пытаться удержать Джейка? Она была независимой всю свою взрослую жизнь. Верила, что только сама себе принесет счастье, и это ей нравилось. Тогда ее никогда не подведут, никогда не обидят.
Но она иногда задумывалась о том, как бы сложился их медовый месяц при других обстоятельствах.
Без сомнения, она дожидалась бы Джейка и не ложилась спать. Планировала бы романтическую встречу. Или пораньше бы уходила отдыхать, запланировав для него романтический завтрак в постели на следующее утро.
Около восьми Кейт открыла холодильник и обнаружила блюдо в кастрюльке, с запиской от Джейка на крышке:
«Не беспокойся, это для тебя полезно. Лазанья со множеством овощей и пастой из твердых сортов пшеницы. Может, на десерт ты съешь шоколадный круассан».
Она улыбнулась. Как и сегодня утром, она не могла отвергнуть его заботу о ней. Кейт поставила лазанью в микроволновую печь и съела ее за кухонным столом, запивая молоком и просматривая газеты.
Затем она попыталась вздремнуть на диване, но ей было неуютно. В ее постели было еще хуже. Потом она вспомнила, что говорил Джейк о своем матраце.
Благодаря матрацу он спал как убитый.
Кейт схватила подушки со своей кровати и пошла в его комнату.
Долго стояла в дверях и смотрела на его кровать. Она не была в этой комнате с тех пор, как он к ней переехал, и ее удивили изменения.
