Любовные прикосновения - [25]

– Я хочу выйти за тебя замуж, – сказала она. – Но нам не следует устраивать шумную свадьбу с таким количеством гостей, с такой…

– Нет! – еще громче закричал Милош. – Наоборот, все должно быть еще роскошнее: больше цветов, больше музыки, больше смеха, шампанского и танцев!

Он пересек комнату и схватил Катарину за руки.

– Дорогая моя, теперь это событие больше, чем свадьба. Это – заявление о том, что нас не удастся запугать и победить. Ведь ты сама говорила, что именно так и должно быть! Услышав звуки нашей музыки, любой человек сможет набраться мужества.

Милош прижал ее к себе, и его голос стал мягче:

– Разве ты не понимаешь? Мы не должны позволять запугивать нас, мы должны жить так, как хотим!

Кат с улыбкой сдалась.

– Больше цветов, больше шампанского, больше музыки… и больше любви!

Ее пальцы потянулись к пуговицам его рубашки.

– С последнего мы можем начать прямо сейчас!

Лишь на одно мгновение кошмар уступил место прекрасной мечте. Восемьсот гостей сидели под лучами июньского солнца в специально возведенном по этому случаю амфитеатре на огромной лужайке позади «Фонтанов» и наблюдали, как Кат шествовала по проходу между рядами в своем кружевном платье с длинным шлейфом. Музыканты из Чешского Национального оркестра сыграли свадебный марш, а епископ из Праги провел обряд венчания.

Не все друзья Кирменов из других стран откликнулись на приглашение. Боязнь того, что церемония может быть сорвана вторжением или бомбардировкой, удержала трусливых от приезда. Однако те, более чем достаточное количество приглашенных кто приехали, навсегда запомнили это грандиозное торжество в одном из самых прекрасных домов Европы. Французские бароны, польские графини и английские герцоги присоединились к промышленным магнатам и министрам чешского правительства, чтобы почтить своим присутствием лучшую свадьбу года. Даже сам Эдвард Бенеш принял приглашение, но в последний момент прислал извинения: он улетал в Лондон, чтобы заручиться поддержкой британского премьер-министра Невила Чемберлена и сорвать агрессивные планы Адольфа Гитлера.

Из сотни приглашений, которые Кат разослала лично, ни одно не было отклонено из страха перед войной. С другой стороны, робость перед представителями высшего света – боязнь не то сказать, не то надеть, не той вилкой воспользоваться, – удержала многих друзей и родственников Кат из Длемо. Тетя Люба предостерегала односельчан, что калорийная пища, которую подают на подобных празднествах, может до такой степени перенапрячь пищеварение простых деревенских людей, что это вызовет мгновенную и мучительную смерть. Тем не менее многие члены семьи Кат приехали. Сестра Амброзина из школы при женском монастыре и две ее любимые подруги тоже решились на этот шаг. Петрак и Вильма заявились вместе, а с ними – Йири со своей новой подружкой, актеры театра, вся бригада рабочих сцены, которых Кат очень любила.

После церемонии бракосочетания двери замка распахнулись настежь для грандиозного пира, который остался в памяти у каждого. Столы ломились от русской икры в серебряных чашах, шотландского лосося, гладкого, как бархат, французского шампанского, омаров с побережья Испании, ростбифа из Англии, острой копченой ветчины из Италии, окороков из Польши и даже оленины из лесов Германии, и превосходного шоколада из Австрии. Быть может, Европа распадалась на части за столом переговоров, зато она проявила завидное единство здесь, чтобы сделать это празднество восхитительным и незабываемым.

В течение всего дня играли два оркестра – один в бальном зале замка, другой – на открытом воздухе, где на лужайке была установлена переносная танцплощадка. Танцы были прерваны один раз – когда вывезли свадебный торт из одиннадцати ярусов, который предстояло разрезать. Сразу же после этого Милош преподнес Кат свой свадебный подарок – гобелен, который тайно ткали уже в течение нескольких месяцев на фабрике Кирменов. Его внесли и развернули, чтобы все могли полюбоваться им. На гобелене была выткана живописная свадебная сцена в средневековом стиле, изображавшая Кат и Милоша, которые давали брачный обет в саду, напоминавшем Эдем. Они были привязаны друг к другу гирляндой из цветов. Из лесных кущ за ними наблюдала пара единорогов. После демонстрации гобелена Томаш Кирмен не удержался и похвастался, что это одно из самых прекрасных творений его фирмы. Родственник румынского короля, который видел гобелен во время посещения фабрики, предложил за него триста тысяч долларов.

День перешел в вечер, на ясном ночном небе появились звезды, и музыка заиграла снова. И все же Кат несколько раз напомнили о том, что прелесть этого дня – всего лишь иллюзия. Впервые реальность дала о себе знать, когда она спускалась вниз по проходу между рядами и увидела Фредди. Одна рука у него все еще была на перевязи. Затем это случилось, когда гости из Длемо рано пустились в обратный путь, не желая провести еще одну ночь вдали от дома «в такое неспокойное время».

Грозный мир вторгался в их идиллию всякий раз, когда Милош прерывал свою трапезу или танец, чтобы представить ее каким-то людям, которых она никогда прежде не видела. Это были суровые с виду мужчины, самых разных профессий, приехавшие из маленьких и больших городов, разбросанных по всей стране. Ни один из них не имел никакого отношения к производству гобеленов да и не принадлежал к высшему обществу. Кат вдруг пришло в голову, что все они, должно быть, члены подпольной группы.